Разрыв. Чувства Анны. Анна стояла за дверью. Что же она наделала. Осознание своего поступка навалилось гранитной плитой отчаяния. Она сама сказала Владимиру, что не выйдет за него замуж. А он… он даже не попытался ее удержать. Она уже пожалела о своих словах, но ничего исправить было нельзя. Вернуться к нему? Перешагнуть через гордость и вернуться? Анна только представила его холодный насмешливый взгляд и ей стало плохо. Он не поймет. Ее жизнь кончена, потеряла всякий смысл, но она не вынесет его насмешки, холодных жестоких слов. Он думает, что она не сможет без него. Это правда. Но она должна. Должна жить дальше. Возможно театр заполнит пустоту в ее душе. Хотя как играть любовь, когда в груди вместо сердца ледяной комок? Когда каждый вздох дается с трудом? Без него не хочется дышать. Ей хотелось плакать, но слез не было. Они застыли льдинками в больном сердце. Не было ничего, даже мыслей. Холод и пустота в душе, в теле, в голове. Хотелось лечь, свернуться калачиком и спать, спать, чтобы хоть немного заглушить эту боль, чтобы хоть во сне почувствовать себя счастливой, быть рядом с НИМ, улыбаться, смотреть в любимые глаза и ловить ответный взгляд, полный любви и нежности. Господи, где взять силы жить, когда впереди не было ничего, даже надежды. Он не побежит за ней, не попросит вернуться, он слишком горд для этого. Она это знала. Но слова уже были сказаны. Она помнила, как изменилось его лицо, в его глазах будто бы захлопнулись стальные двери, отгораживая его от ее жестоких слов. Как хотелось сейчас прижаться к его плечу, вдохнуть его запах, расплакаться, сказать ему, что она не может без него, но нельзя… Надо быть сильной, надо жить. Без него. Она вдруг представила, что уже НИКОГДА больше не услышит его голоса, не увидит его улыбки, ей показалось, что она падает в бездонную пропасть и некому подхватить ее. Господи, помоги мне – она не заметила, что произнесла это вслух. Может быть через некоторое время боль утихнет. Это был единственный выход, который она видела. Она станет актрисой, будет играть чувства на сцене, а свои спрячет так глубоко, как только можно. Эти кровоточащие раны на сердце когда-нибудь станут просто шрамами, ноющими к плохой погоде, но вполне терпимыми. Когда-нибудь она сможет встретиться взглядом с ним и не испытать ничего, кроме легкого сожаления. Но только вот когда настанет это время? Возможно никогда, но… Или ей повезет и он будет бывать на концертах, и она сможет хотя бы видеть его. Впереди не было ничего, кроме одинаковых серых дней, она больше не сможет никого полюбить, ведь ОН всегда будет жить в ее сердце, в нем не было места больше ни для кого.