Первый поцелуй. - Вы жили бы мирно и счастливо, и я постаралась бы не быть обузой для вас. Анна попыталась сдержать рыдания, но ей это не удалось и она со стоном прижала ладони к лицу, опустила голову на колени. Только сейчас Анна полностью осознала, что дядюшка уже никогда не вернется, ей было так горько. Владимир не мог спокойно смотреть как она плачет, он обошел кресло и присел рядом с ней. - Аня, не надо. Не надо. – с нажимом произнес он и попытался приподнять ее. Он оказался совершенно не готов к тому, что за этим последовало. Анна вдруг расплакалась у него на плече. Он не знал что делать, как успокоить ее. Лучшее, что он мог придумать, это погладить ее по волосам, по вздрагивающим плечам, прошептать слова утешения. - Аня не надо, не плачьте. Не надо, не надо, все, все, все. Ну не плачь, не плачь, Анечка. Сначала он и не думал ее целовать. Но она была рядом, впервые без страха прижималась к нему, такая хрупкая и несчастная, что от нежности щемило сердце, ее волосы пахли ромашкой и мятой, и он не сдержался. Робко поцеловал ее в висок, спустился быстрыми поцелуями по щеке, чувствуя на своих губах соленые слезинки, взял ее лицо в ладони и внимательно посмотрел в затуманенные слезами глаза. Анне было очень плохо. Она не сдержалась в присутствии Владимира, и от этого становилось еще больней. Если бы можно было все вернуть. Она даже не поняла сначала, что это Владимир ее обнимает, шепчет слова утешения, ей просто нужна была поддержка и понимание, и она уткнулась в подставленное твердое плечо. Он был таким сильным, надежным, его руки так бережно обнимали ее, она впервые за долгое время чувствовала себя защищенной. Когда она почувствовала, что он целует ее, она отнеслась к этому вполне спокойно – он хочет, чтобы она перестала плакать и относится к ней как брат. Но потом случилось невероятное – он держал ее лицо в ладонях и смотрел ей в глаза. Она поняла, что сейчас он поцелует ее, и эта мысль не вызвала в ней отвращения. Его губы были теплыми и нежными. Поцелуй длился всего мгновение, но она почувствовала всю бездну тщательно скрываемой нежности и страсти. Она против воли ответила, и тут же испугалась неожиданного ощущения счастья. Владимир плохо понимал, что делает. Он как в трансе потянулся к ней. Ее ответный поцелуй поверг его в шок. Он настолько не ожидал ее ответа, что растерялся. Барон медленно убирал руки, стремясь как можно дольше прикасаться к ней, и видел, что она растеряна не меньше него.   Анна смотрела на Владимира и не понимала – Почему? Почему она позволила ему поцеловать себя? И сейчас, разве она хочет, чтобы он отпустил ее? Эти чувства испугали ее. Разве можно так относиться к жестокому мучителю, каким был все время Владимир? Или это его новый способ мучить ее? Эти мысли промелькнули в голове за мгновение. Надо было разорвать дистанцию, иначе бы она снова прижалась к нему. - А, что вы делаете? Как можно? – она пыталась не выдать себя. - Разве не понятно? Красивая девушка… позволила мне себя поцеловать. – Владимир был потрясен своим поступком и сдерживался, чтобы снова не обнять ее. - Я позволила? Но вы же сами понимаете, что это не так. Анна встала и отошла от него подальше. Ехидный внутренний голос посмеиваясь вступил – Не только позволила, ты ХОТЕЛА, чтобы он тебя поцеловал, а теперь выставляешь его виноватым. Как не стыдно. Анна пыталась заставить себя не думать о том, что произошло, но получалось плохо. - А мне показалось, что вы изменились. – Нужно было говорить, хоть что-то, чтобы снова не броситься к нему на шею. - С чего я должен меняться? Я себе нравлюсь и таким. – В голосе Владимира была ирония, смягченная, впрочем, улыбкой. Он ни на миг не пожалел о поцелуе, ну может быть, лишь о том, что он был очень короток. Зато теперь у него появилась надежда – она будет с ним. И пусть сейчас она еще боится его, он заставит ее забыть страх.