Владимир сидел возле кибитки. У него больше не было ничего ни дома, ни денег, даже Анна теперь не принадлежала ему. Но она была внутри, там, у него за спиной. Он с наслаждением вдохнул холодный воздух. Впервые они равны, почти равны. Он - практически нищий, она - беглая крепостная. Если ее поймают – продадут в Архангельск, и он ее никогда больше не увидит. Нет, он никому не позволит причинить ей хоть малейший вред. А этот мерзавец Карл Модестович еще получит свое, когда Владимир вернет свое поместье. И он больше не будет мучить Анну, она будет жить как привыкла, как при отце, а может быть даже лучше. Он будет заботиться о ней, добьется, чтобы она больше не боялась его. Владимир улыбнулся, вспоминая как он врезал Мише, отвлекая внимание проклятого немца от Анны. И ведь сработало. Анна, как она хороша, даже в цыганском наряде. Как ему хотелось дотронуться до нее, обнять, защитить от всех бед и напастей. Но она не поймет его порыв, опять обвинит во всех смертных грехах. Он сам виноват. Надо было раньше ей сказать о своей любви, тогда сейчас все было бы по другому. Анна лежала без сна и думала о Владимире. Как странно он вел себя сегодня. Как он изменился, стал таким заботливым, таким… другим. Но почему? Что с ним происходит? Сегодня он спас ее, вместе с Мишей, конечно, но чтобы Владимир заботился о ней? Такого просто не могло быть. Он всегда подчеркнуто холодно относился к ней, всем своим видом выказывая полное безразличие к ее судьбе. А теперь он так оберегает ее. Анне очень захотелось поговорить с ним, она встала, завернулась в плащ и выглянула из-за полога. Владимир сидел, упершись спиной в ступеньку и охранял ее покой. Анна улыбнулась. - Владимир! – негромко позвала она. Он обернулся, поднялся, улыбнулся в ответ. - Анна, почему вы не спите? - Не спится что-то. Можно с вами поговорить? - Здесь? Сейчас довольно холодно. - Ну, пожалуйста, Владимир. Я не замерзну. - Хорошо. Спускайтесь. – Он протянул руки, легко подхватил ее и поставил на землю, задержав руки у нее на талии немного дольше положенного. - Здесь столько народа. Я не хочу, чтобы нам мешали. Мне нужно очень серьезно поговорить с вами. – Анна пристально смотрела на него. - Анна, вы меня пугаете. Очень серьезно? А в чем дело? - Может, погуляем? - У меня есть идея получше. Как насчет верховой прогулки? - Но где мы возьмем лошадей? - У Мишеля есть одна. - Только одна? - А нам больше и не нужно. – Владимир усмехнулся. – Вы поедете со мной. Если не боитесь, конечно. - Я не боюсь. – Анна с вызовом посмотрела на него. Нахальный тон слегка ошарашил ее, но как он мог подумать, что она боится. Нет, она боялась, конечно, но показывать это ему она не собиралась. Господи, он ведь этого и добивался, но отказываться уже поздно. Тогда точно не избежать его насмешек. Будь, что будет. И, во всяком случае, с ним она будет бояться меньше. - Подождите меня, я сейчас вернусь. – Владимир ушел, оставив ее. Через некоторое время он вернулся, ведя лошадь в поводу. – Не передумали? - Нет. – Анна отрицательно покачала головой. – Мне очень нужно узнать причины вашего поведения. - Тогда поехали. Владимир легко сел в седло, протянул руки и посадил ее перед собой. Расстегнул пальто и прижал к себе девушку. - Владимир, что вы делаете? - Я не хочу, чтобы вы замерзли. Конь мерным неторопливым шагом уносил их прочь от табора, от горящих костров, песен, в звездную зимнюю ночь. …Они ехали молча, не решаясь нарушить волшебство ночи. Анна прижималась спиной к его груди, чувствуя тепло его тела, его дыхание заставляло сердце биться чаще, небрежное с виду объятие было стальным, и захоти она освободиться – не смогла бы, но почему-то не хотелось. Он был с ней - надежный сильный мужчина, которому она… доверяла. Странно, но именно это чувство было причиной всего остального. Доверять ему казалось безумием, после всех его издевательств, но это было так. Владимир чувствовал запах ее волос, он кружил голову, заставлял кровь быстрее бежать по жилам, сердце билось в сумасшедшем ритме, теплое гибкое тело, прижимавшееся к нему, вызывало вполне определенные желания, внизу живота уже пульсировал горячий комок возбуждения, и он молился про себя, чтобы он не так сильно упирался в ее бедро. - Владимир, куда мы едем? – Анна наконец решилась прервать молчание. - Если помнишь, у нас здесь есть летний домик. - Летний? Вы его так называете? - Да, обычно я бывал там именно летом. - Но разве он все еще принадлежит вам? - Ну, Забалуев о нем не знает. О нем вообще мало кто знает. Только члены семьи. - Разве? Вот уж не знала. – Анна негромко рассмеялась. Владимир крепче прижал ее к себе и потерся щекой о волосы. Она замерла, пораженная его нежностью. - Да. И там нам никто не помешает. Вы ведь хотели серьезно со мной поговорить. – он поддразнивал ее, подражая ее тону.Анна только улыбнулась. Владимир был верен себе. Все такой же ироничный и насмешливый. Показалась усадьба. Домик, как же, - хмыкнула про себя Анна. - Летняя резиденция Корфов. Только она здесь ни разу не была, обычно сюда приезжали охотиться, а ей это занятие было противно. - Владимир, но здесь же давно никого не было. Дом наверное пустой и холодный? - Дом, конечно, пустой, но не холодный. Нужно же мне где-то жить, пока я не вернул поместье. Анна только вздохнула. Но перспектива выпить горячего чая была так заманчива, а Владимир сегодня был так мил. Возле ворот конюшни он спешился, потом снял ее с седла. - Анна, если хотите – идите в дом. А я скоро. - Если позволите, я подожду вас. Я же ничего здесь не знаю и боюсь заблудиться. - Хорошо, - улыбнулся он и открыл ворота. Завел лошадь, Анна вошла следом. Внутри было сухо и чисто, приятно пахло сеном, кожаной сбруей, знакомые с детства запахи успокаивали. Она с любопытством огляделась. Все почти так же как дома. Владимир поставил лошадь в денник, принес сена, налил воды, взял жесткую щетку и начал чистить коня, что-то напевая. Анна стояла, прислонившись к стене и слушала, улыбаясь. Он довольно быстро закончил свое занятие, она невольно залюбовалась им. Владимир остался в одной рубашке и брюках, закатанные рукава открывали крепкие руки выше локтя, широкие плечи, узкий таз, хорошая фигура, конечно не такой мощный, как Никита, но гармонично сложенный. Владимир заметил ее изучающий взгляд и улыбнулся. - Все на месте? Анна смутилась. Он рассмеялся так заразительно, что она тоже засмеялась вслед за ним. - Владимир, ну зачем вы смеетесь надо мной? – смешинки все еще были в ее голосе. - Пойдемте в дом, Анна. Вы замерзли, а мне надо переодеться. …На кухне было темно и тихо. Протопленная печь медленно отдавала тепло. Анна прижалась к изразцам озябшими руками. - Где-то должны быть свечи… а… вот. – Владимир затеплил огонек. - Если вы не против, я похозяйничаю тут. - Не против. – он улыбнулся. – Я быстро. Анна осмотрелась, дрова лежали тут же, в углу стояло ведро с водой, ковшик висел на стене. Налила воды в самовар, привычно растопила его. Фарфоровой посуды не было, только серебряная с чеканкой, изображающей сцены охоты. Ну, конечно, мужчины, - улыбнулась она. На полках нашла чай. Заварочный чайник тоже был серебряным. Да, господин Забалуев точно не знает об этом доме, иначе вся посуда уже давно исчезла бы отсюда. Самовар тихо ворчал, нагреваясь. Анна подошла к маленькому окошку. Ночь была морозной, звезды казались такими близкими – протяни руку и достанешь, луны сегодня не было, но отчего-то не было той беспросветной тьмы, которая обычно сопровождает безлунные ночи. Напротив, звезды светили неугасимыми лампадами, освещая землю миллионами огоньков, даря покой, не тревожа душу. Владимир тихо вошел на кухню и стоял, наблюдая за ней. Анна почувствовала его взгляд и обернулась. Чуть взъерошенные мокрые волосы, расстегнутый ворот рубашки, светящиеся искорки в глазах вместо привычного цинизма делали его озорным мальчишкой. Улыбнулась. - Сейчас будем пить чай. - Я вижу, вы здесь уже освоились. Анна молчала, склонив голову набок. Это было так необычно – Владимир не пытался поддеть ее, не говорил холодным тоном. Чего от него ожидать? Будет ли он откровенен с ней? Анна решилась задать вопрос, который тревожил ее больше всего. - Владимир, с вами что-то происходит и  я хочу знать – что. - Анна, вы и так все прекрасно знаете. – он подошел совсем близко. - Нет, не знаю, - она покачала головой, не сводя с него глаз. - Хорошо, я вам скажу. – грустно улыбнулся. - Я потерял отца, поместье, но главное, я потерял вас. - Неужели, я такая ценная собственность? – Анна пыталась перевести все в шутку. Владимир взял ее лицо в ладони, медленно наклонился. – Да. – выдохнул уже возле губ. Она не сопротивлялась, ее губы дрогнули, уступая его натиску. Его поцелуй был так не похож на поцелуй Михаила, что она растерялась. Миша никогда не целовал ее так, вкладывая всего себя в поцелуй, словно это был последний миг, отпущенный им. Нет, с Мишей все было легко и просто, они целовались как…  друзья? У нее не было другого сравнения. Миша был неизменно нежен, но страсти, как у Владимира, не было. Впрочем, все эти мысли пришли после того, как Владимир отпустил ее, во время поцелуя никакие мысли ее не посещали. Она робко подняла глаза и встретила его взгляд - нежный, ласковый, чуточку встревоженный. - Вы обещали мне чай, Анна. – он улыбался. - Да, конечно. – она несмело улыбнулась в ответ. Чай они пили молча, изредка украдкой посматривая друг на друга, смущаясь если их взгляды встречались. Владимир допил ароматную жидкость и отставил чашку. - Анна, хотите, я покажу вам дом? – неловкое молчание затягивалось. - Хочу. – она поднялась из-за стола... Ночью дом казался особенно таинственным, загадочным. Обстановка была простой, но комфортной. Пламя свечи выхватывало отдельные детали интерьера, не позволяя окинуть всю комнату взглядом. Но и то, что было видно, красноречиво говорило о пристрастиях хозяев. Хорошая, добротная, но вместе с тем изящная мебель, мало тканей, обивок, много дерева. Владимир толкнул очередную дверь. Эта комната была более жилой, чем все остальные. И явно несла отпечаток личности владельца. - Владимир, это ваша спальня? – Анна неуверенно стояла у порога, пока Владимир зажигал свечи. В комнате стало заметно светлее. - Да. – он озорно улыбнулся. – Вам нравится? Она только улыбнулась. - И все же, Владимир, что с вами происходит? - Помните, я говорил вам, что люблю одну девушку? - Да. Я помню. Вы переживаете, что не можете  быть с ней? Она отвернулась от вас? - Нет. Она не любит меня.- Может быть она просто не знает о том, что вы любите ее? - Она любит другого. Я это знаю. - Почему вы так уверены в этом? Владимир долго внимательно смотрел на нее. Потом шагнул к ней, взял за руки. - Потому, что эта девушка… вы. Анна оторопело смотрела на него. - Я? Но… Владимир, вы шутите? - Нет, ничуть. Я люблю вас, Анна. Только вас. Всегда любил. - Зачем же тогда… вы так издевались надо мной? – от неожиданности его признания ее тихий голос звучал растерянно. - Потому, что любить вас выше моих сил. Я не мог сказать вам о своих чувствах. Он стоял уже вплотную к ней, обнимая ее за талию. Анна даже не поняла, когда он успел приблизиться. Она подняла голову, чтобы возразить на это нелепое заявление, но Владимир словно ждал этого, накрыл ее губы своими. Он целовал ее не нежно, нет, Анна почувствовала испепеляющий жар его страсти. Она тонула в его поцелуе, теряя голову, забывая все на свете. Владимир так давно хотел поцеловать ее, что сейчас не мог насытиться. Он не знал, будут ли они вместе, поцелует ли он ее еще когда-нибудь, целовал ее как в последний раз, запоминая, вбирая в себя вкус ее губ, нежность прижавшегося тела. Анна не замечала, что сдирает с него рубашку, только коснувшись теплой кожи, поняла, ЧТО она делает. Освободилась и отступила от него. - Владимир, простите меня, но мы не должны… - Анна, я люблю вас. – улыбнулся и стал застегивать пуговицы. – Надо возвращаться. Скоро рассвет. – снова подошел к ней. – Спасибо. – поцеловал руку. – Одевайтесь, я оседлаю лошадь. Назад возвращались молча. Слова были не нужны. Теперь Анна знала почему он изменился, а Владимир вспоминал поцелуй и мечтал о большем.