Барские забавы. - …Я никогда не был… я никогда не буду твоим братом… - Владимир помолчал, отвел глаза. – Я… твой хозяин, а ты крепостная в этом доме. И, думаю, всем пора понять… что это так. – он внимательно посмотрел на нее. - Что вы задумали? – Анна внутренне сжалась, ожидая очередной жестокости. Владимир прищурился, бросил на стол документ, который вертел в руках и откинулся на спинку кресла, - Иди сюда. Анна обошла стол и встала в нескольких шагах от него. - Ближе. Ну! – пара робких шажков и она остановилась на расстоянии вытянутой руки. Владимир криво усмехнулся. – Анна, почему я должен повторять свой приказ несколько раз? Подойди. - Разве я недостаточно близко? – Анна не понимала, что он задумал, и от этого было еще страшнее. - Не спорь! Я сказал подойди! – Владимир не повышал голоса, но его тон пугал ее больше крика. Анна сделала последний шаг и очутилась вплотную к нему. – Теперь вы довольны… хозяин? Это обращение взбесило его, - Нет, - процедил он и обхватил рукой тонкую талию. Анна почувствовала, что падает, и попыталась удержаться, оперевшись на его плечо, но рука проскользнула и она оказалась на коленях у Владимира. Замерла, испуганно глядя на него, встать не было никакой возможности, Владимир крепко прижимал ее к себе. Она уперлась ему в грудь, пытаясь оказать хоть какое-то сопротивление, но он убрал ее руки одним неуловимым движением, дерзко погладил по бедру. - Отпустите меня! Немедленно! Вы не смеете! – она безуспешно старалась разомкнуть стальное кольцо его рук. - Анна, ты забыла? Ты принадлежишь мне, и я могу делать с тобой все, что захочу. - И… чего вы хотите? – Анна перестала вырываться и с тревогой посмотрела ему в глаза. - Тебя. – Владимир с циничной улыбкой уставился в вырез ее платья. - Вы… вы чудовище! – она рванулась, но он лишь крепче прижал ее к себе. Владимир прошептал ей на ушко, - Да, я чудовище, Анна, а ты красавица, моя красавица. Анна дернулась, когда его губы коснулись шеи. - Не надо, Владимир, пожалуйста, - из глаз брызнули непрошеные слезы. Он не обращал внимания на ее мольбы, не давал ей высвободиться, сопротивление и слезы только еще больше заводили его, целовал нежную кожу не прикрытую платьем. Анна попробовала закричать, но Владимир тут же впился поцелуем в маленький ротик, сжав упругую грудь. Она сделала вид, что покорилась, и когда его губы смягчились – цапнула острыми зубками, прокусив губу до крови. Владимир отдернул голову, но девушку из рук не выпустил. - Ты будешь наказана, Анна. – он жестко улыбнулся. – Если через пятнадцать минут я найду тебя в конюшне, я не буду слишком жесток. Если же нет… - его взгляд стал холодным, - ты пожалеешь. Иди! – он оттолкнул ее. - И сними с себя все это, - он презрительно смерил ее взглядом, - я не хочу, чтобы мне что-нибудь мешало. Достаточно будет простой рубашки. Анна затравлено посмотрела на него и выбежала из комнаты. Владимир облизнул кровь, сочащуюся из прокушенной губы, хмыкнул и вышел следом. Анна, вздрагивая, всхлипывала, забившись в самый темный угол конюшни. Когда умер дядюшка, ей казалось, что ничего хуже этого с ней случиться уже не может, но оказалось, что жизнь приготовила ей еще немало горьких сюрпризов. Сейчас войдет Владимир и ее жизнь кончится. Что он сделает с ней? Выпорет? Анна, выросшая в неге и холе, боялась физической боли, она даже представить себе не могла как это, когда розга врезается в тело. Или он задумал что-то другое? Он хочет не просто наказать ее, он стремится ее унизить, растоптать, показать ей, что она никто. В любом случае Миша обо всем узнает, и ее сказка закончится, так и не начавшись. Он не простит ей ложь, князь не может любить крепостную, еще решит, что она насмехалась над ним. Она не чувствовала холода, хотя на ней была только простая полотняная рубашка, как велел Владимир. Владимир вошел в конюшню и окинул взглядом помещение. Заметил в углу маленькое светлое пятно и удовлетворенно улыбнулся. Запер дверь на задвижку, не желая постороннего вторжения, и направился к девушке. Анна подняла заплаканные глаза, Владимир стоял перед ней, похлопывая хлыстом по сапогу. Анна не слышала, как он вошел. Просто ощутила, что уже не одна в полутемной конюшне, подняла глаза и натолкнулась на холодный взгляд. Она с ужасом смотрела на него, еще больше вжимаясь в стену. - Подойди. – обманчиво спокойный тон, бесстрастные изучающие глаза. Она чуть заметно помотала головой, - Владимир, не надо, пожалуйста. – тонкий молящий голос срывался. Кривая ухмылка на несколько секунд исказила красивое лицо. Под его угрожающим взглядом Анна поднялась, опираясь на стену, и сделала несколько шагов по направлению к нему. - К столбу. – Владимир видел, что она застыла, потом взглянула на него глазами полными слез. - Живо! – тон голоса понизился, глаза прищурились. Анна обхватила столб, прижалась щекой к холодному дереву, молясь про себя, чтобы все это оказалось сном. Владимир задумчиво крутил в руках веревку, смотря на хрупкую фигурку, прильнувшую к столбу, потом подошел и крепко, но осторожно связал тонкие запястья. Анна не могла больше плакать, в ее груди проснулось новое чувство, ненависть высушила слезы, придала решимости. «Пусть он выпорет меня, но покорности больше не добьется. Лучше умереть, чем терпеть бесконечные унижения.» Но дальше она уже ничего не понимала - Владимир погладил ее по распущенным волосам, прижался губами к бешено пульсирующей жилке на шее. - Что вы делаете? – в ее голосе было больше удивления, чем страха. - Наказываю тебя. – прошептал он, продолжая целовать ее. - Лучше выпорите меня! – Анна пыталась увернуться от горячих губ. - Я не хочу портить твою кожу. Она такая нежная, как шелк. – легко провел пальцами по плечику, виднеющемуся в вырезе рубашке, отвел в сторону длинные волосы. Анна дернулась, как от удара, когда он одним движением разорвал рубашку, обнажив спину и ягодицы. Его поцелуи обжигали, руки скользили по атласной коже, едва касаясь, но ей казалось, что они оставляют ожоги. Она сжималась под его поцелуями и ласками, мечтая только о том, чтобы это все поскорее закончилось, но Анна и не подозревала, что за наказание приготовил для нее Владимир. Напряженная мужская плоть прижалась к попке, Анна попыталась отодвинуться, чтобы оказаться подальше, но Владимир развел ей ягодицы и медленно ввел член. Она вздрогнула от боли, едва удержавшись от крика. Владимир двигался неторопливо, плавно, но непрерывно. Анне казалось, что ее раздирают на части, но вместе с тем она ощущала его дыхание на шее, его руки, прижимающие ее к нему. От боли и унижения по щекам снова покатились слезы, зубы застучали, все тело сотрясала дрожь. Она плакала, беззвучно шепча – нет… нет… не надо… пожалуйста… старалась стоять неподвижно, ухватившись за столб, чувствуя, что от резких движений ей будет только хуже. Владимир так же медленно вышел из нее и поцеловал в шею. Сперма теплой струйкой ударила в поясницу, потекла по ягодице, бедру. Он отер ее краем рубашки и застегнул брюки. - Я хочу, чтобы ты запомнила, Анна. Если ты будешь выполнять мои приказы, этого больше не повторится, - он погладил упругую попку, узкую спинку, нежно сжал грудь, его рука медленно ползла по животу вниз, чуть прикусил бархатную мочку уха. - И… какие приказы? – голос с трудом повиновался ей. - Ты будешь развлекать меня, все равно ничего больше ты делать не умеешь. – его пальцы погладили волоски внизу живота. - Развлекать?… Как? – Анна сцепила руки, стараясь не застонать. - Будешь петь для меня, читать мне вслух и… - он сместился вбок и повернул ее лицо к себе, - спать со мной. - Я ненавижу вас! – от слов, произнесенных глухим шепотом, воздух, казалось, завибрировал. - Мне все равно, ты поняла приказ? - Я ненавижу вас – повторила она, глядя ему в глаза. - Ты хочешь, чтобы я наказал тебя еще раз? – Владимир криво ухмыльнулся. Анна молчала, с ненавистью глядя на него. Владимир скептически покачал головой и расстегнул ширинку.