Глава 4 Владимир стоял под душем. Струйки горячей воды помогали согреться и расслабиться, но как ни старался он не мог отделаться от мыслей о стриптизерше. Он ведь так и не разглядел ее лица. Отчего-то это не давало ему покоя. Да и собственное тело никак не могло простить надругательства над собой, напоминая о незамысловатых плотских желаниях, которые он не удосужился утолить. Посмотрел вниз и усмехнулся. «Как мальчишка, ей Богу. Только о ней подумал и уже стоит. Надо было поехать к Полине, давненько я у нее не был.» При воспоминании о Полине стало легче, желание близости с женщиной пропало. Любовница уже порядком ему надоела, к тому же в последнее время стала предъявлять слишком много претензий. Пора с ней расстаться. Накинул махровый халат и пошлепал босыми ногами в кухню, оставляя мокрые следы на дорогом ламинате. Отпил холодное молоко прямо из пакета, поставил обратно в холодильник и пошел спать. Анна пила горячее какао из большущей кружки, обхватив ее руками, и задумчиво смотрела на цветы в вазе. Этот парень был первым, кто подарил ей букет цветов, а не предложил переспать. Только Анна была уже большой девочкой и давно не верила в сказки. Она видела, как мать гробила свое здоровье на трех работах, чтобы у нее было все необходимое. Необходимое. Анна невесело усмехнулась. То, что в провинции было недопустимой роскошью, в Москве считалось обыденным. Например, сотовый телефон. А уж про одежду и говорить нечего. Как всегда при воспоминаниях о маме на глаза навернулись слезы, в груди заныло, уже год, как мамы нет. Отца она не знала, тот ушел от них, когда Анна была совсем маленькой, а потом замуж мама так и не вышла. Сама поднимала маленькую дочку, старалась, чтобы Анечка ни в чем не отличалась от сверстников, чтобы было не хуже, чем у других. Ну почему мы так поздно понимаем, что родители хотят нам добра? Анна с сожалением вспоминала все скандалы, упреки, ссоры, теперь уже поздно, ничего не исправить, не сказать тех самых слов. С какой неохотой она ехала в то лето домой, можно было остаться в Москве, подработать, но надо было проведать мать. Проведала… Успела в аккурат к похоронам. Сначала даже не поняла, отчего так жалостливо смотрят соседки, почему мама не открывает дверь. Пришлось доставать свои ключи. Квартира встретила пылью, каким-то запустением. Поставила вещи у порога, зашла в комнату. Вроде все как обычно, но чего-то не хватает. Села в недоумении на диван. Анна помнила свое состояние – непонимание происходящего и какая-то обида, что ее не ждут. Потом уже соседка сказала, что мама попала под машину. Сразу насмерть. Похороны завтра. До последнего надеялась, что это все неправда, пока не увидела мать в гробу. Как во сне стояла, смотрела как опускают гроб в могилу, засыпают землей, слезы клокотали где-то в горле, но никак не хотели пролиться. Теперь ее ничего не держало в их городке. И поддержки больше не было. Она тогда закончила второй курс института, учиться надо было еще три года, но как прожить в Москве на стипендию? Летом она работала секретарем, правда пришлось два раза менять место работы. Отчего-то ее работодателям казалось, что в обязанности секретаря входит также и спать с боссом. Уже ближе к началу семестра ей, наконец, повезло. Начальник оказался немолодым понимающим человеком, работать ним было не просто, но интересно. К сожалению учеба не позволила ей продолжать работу, но деньги были нужны и не просто нужны, а очень нужны. Сначала она и не думала, что это объявление – отбор для работы в стрип-баре. «Приглашаются молодые девушки для танцевальной поддержки. Работа в вечернее время.» Наивная провинциальная девчонка. Что она вообще о жизни знала? Отбор она прошла – помогло занятие бальными танцами, хоть и на дилетантском уровне, но все же, а пластичность и грациозность у нее были от природы. Тогда она и познакомилась с мадам. Элегантная холеная дама с задумчивым взглядом и постоянной дымящейся сигаретой в длинном черном мундштуке в левой руке. Она смерила Анну взглядом светлых глаз и скептически усмехнулась. - Я думаю, милочка, что ты не сможешь работать у нас. - Мне нужна работа. – Анна отважно посмотрела в холодные глаза. - Ты знаешь, в ЧЕМ будет заключаться твоя работа? - Нет. Но я буду стараться. - Конечно будешь. Ведь твоя заработная плата будет зависеть только от тебя самой. Пойдем, я покажу тебе, чем занимаются наши девушки. Анна послушно прошла следом. Как обухом по голове пришло осознание сущности работы – подиум и шест не вызывали сомнений. - Ну как, милочка? Не передумала? Анна сглотнула. – Кроме танца, мне нужно будет… - она не договорила, смутившись. - Нет, что ты. ЭТО – личное дело девушек, я не против, если это твое личное желание, но заставлять тебя никто не будет. НИКТО. – при этом она многозначительно посмотрела на невысокого человечка, наблюдавшего за отбором. – Это – Андрей Платоныч – наш менеджер. Если будут какие-то проблемы – обращайся к нему. Если он обидит тебя, то скажи мне, не бойся. Анна смотрела, как девушки репетируют, и мысленно намечала движения будущего танца. В первый раз, выходя на подиум, она боялась. Боялась так, как никогда в жизни. Боялась, что ее кто-нибудь узнает, тогда она и придумала этот трюк с волосами. В жизни же старалась быть как можно более незаметной. В ней словно жили две абсолютно разные девушки: одна тихая, скромная, ничем не примечательная девчонка с волосами, заколотыми в хвост, минимумом косметики, одетая в простенькие джинсы и свитерок, вторая – раскрепощенная шикарная женщина, пленяющая мужчин своим телом, спокойно носящая и полупрозрачное платье и глухой костюм, бесстыдно раздевающаяся на потеху толпе, оставаясь над этой толпой, манящая и неприступная. Одни грустные мысли привели другие. Совсем недавно она узнала, что умер ее начальник – сердце не выдержало. Даже хорошо, что он не узнал, чем она сейчас зарабатывает себе на жизнь. Анна была уверена, что он бы расстроился. Снова потекли привычные дни. Институт, ресторан, пустая квартира, где тебя никто не ждет. Ни подруг, ни друзей. Так, знакомые – не более. И парня тоже нет. Совершенно нет ни желания, ни времени строить с кем-то отношения. Да и кто будет встречаться с девушкой, танцующей стриптиз? Секс ради секса ее не прельщал, да и просто не было сил. Стоило подумать, что ее партнером будет кто-то из тех, кто каждый вечер посещал их заведение, пожирая ее тело похотливыми взглядами, становилось противно. Зима незаметно сменила осень, а в ее жизни почти ничего не изменилось, кроме одного, теперь каждый вечер ее приватный танец выкупал один человек, сидящий обычно за седьмым столиком.