|
Владимир еще раз нервно хмыкнул и заставил разжаться пальцы, теребящие пояс халата. Зачем он вообще согласился? Ведь не только потому, что за два месяца ему уже осточертела деревня. Ладно уж, чего притворяться перед собой, он согласился потому, что ему предложили ту, о ком он мечтал почти всю сознательную жизнь. Барон развалился на кровати, поморщившись от мысли, что Анна, которую он всегда считал своей, могла достаться отцу. Иван Иванович, несмотря на возраст, обладал недюжинной мужской силой, что в итоге и стало причиной его внезапной смерти. После смерти жены у барона Корфа-старшего появилось почти невинное увлечение - молодые дворовые девки. В день семнадцатилетия каждая из них посещала спальню хозяина, а вскорости выходила замуж. Владимир узнал об этом будучи уже достаточно взрослым, изведавшим прелести женских ласк, и, скрепя сердце, смирился. Наезжая домой, он делал вид, что ему по-прежнему ничего неизвестно. Полгода назад Владимир в одночасье стал хозяином поместья, когда в очередную сладкую ночь отца хватил удар. А, увидев расцветшую девичью красоту Анны, похолодел от мысли, что могло случиться через пару месяцев. Сегодня Анна придет к нему и он, наконец, успокоится. Слишком манящей стала красота девушки, чтобы можно было сдерживаться и притворяться, как прежде. И на предложение управляющего, заметившего, что хозяин заскучал, восстановить прежние порядки, Владимир лениво поинтересовался, кто на очереди, прекрасно зная, что кроме Анны и Полины день рождения справлять некому. Пряча хитрющие глаза, немец произнес одно имя, гулким колоколом отозвавшееся в груди. Анна… Ну, хорошо, - лениво махнул рукой Корф. - Скажи ей, чтобы пришла вечером ко мне в спальню. Дверь открылась почти бесшумно, впустив тонкую фигурку. Анна в одном пеньюаре застыла на пороге, сжимая дрожащими пальцами шаль на плечах. Владимир поднялся навстречу и недоуменно свел брови, Анну было не узнать – лицо девушки покрывал толстый слой белил и румян. - Умойся! – поморщился барон и за руку потянул ее к умывальнику. Анна умывалась долго, Владимир вылил почти всю воду, чтобы смыть всю штукатурку с нежной кожи. Сорочка в результате оказалась мокрой, и барон, скептически оглядев красавицу, велел – Снимай. - Пожалуйста… - едва слышно выдохнула девушка, стараясь отлепить мокрую ткань от тела. Владимир почувствовал себя последним мерзавцем, глядя в наполненные ужасом глаза. - Сними мокрое, простудишься. – сердито сказал он и достал из комода свою чистую рубашку. Анна повернулась спиной, стянула сорочку с плеч, Владимир едва не задохнулся, глядя на узкую спинку. Придерживая сорочку на талии, девушка накинула рубашку, и только потом отпустила мокрую ткань. Барон едва не присвистнул, в полной мере оценив стройность ее ножек. - Иди сюда. – поманил он, подойдя к кровати. Еще ниже опустив голову, Анна осталась стоять, где стояла. - Анна, иди ко мне. – не повышая голоса, повторил Владимир. Не стоило своей властностью пугать красавицу еще больше, он будет с ней ласковым и бережным. - Не погубите, барин… - легким вздохом, полным боли, сорвалось с девичьих губ. – Грешно это… - Ты подневольная. Это мой грех, мне и ответ держать. – усмехнулся барон. - Нет, барин… грешат оба. – покачала головой Анна. - А что такое грех? – неожиданно развеселился Корф и подошел к ней. – Если я тебя поцелую – это грешно? - Да. – серьезно кивнула девушка. - Даже так? – Владимир легко прикоснулся губами к ее волосам. - Так… нет… наверное… - уже не так уверенно ответила она. - А так? – губы так же легко, играючи, мазнули по щеке. - Н-нет. – Анна посмотрела ему в глаза, в глубине ее зрачков ему почудилась слабая надежда. - А так? – голос барона стал вкрадчивым, он прильнул приоткрытым ртом к губам Анны. К его разочарованию ее губы только плотнее сжались. - Вы сами грешник, и хотите заставить грешить меня. – красавица смотрела в пол. - Да, я грешник! – вскипел Владимир, решительно развел в стороны полы рубашки, открывая девичье тело. Жаркая кровь ударила в голову при виде прелестных грудей, руки нежно сжали эти волнующие холмики - мягкие и упругие одновременно, губы ощутили земляничный вкус розовых сосков. Ледяным душем на него обрушился умоляющий голос. - Владимир… не надо… пожалуйста… Руки разжались сами собой, хотя кровь продолжала кипеть и бурлить от близости нежного почти неприкрытого тела. Владимир чувствовал себя мерзавцем и идиотом одновременно, но по-прежнему не хотел принуждать девушку. - Иди, ложись. – отрывисто бросил он, отступая на шаг. Она смотрела на него совершенно безумными глазами, вцепившись побелевшими пальцами в ткань рубашки. - Не бойся, не трону. – Владимир на руках отнес Анну в кровать и укрыл одеялом. Она тут же замоталась в него, как в кокон, и только тогда задышала ровнее. - Ты так боишься согрешить? – хмыкнул барон, плюхаясь на кровать. - Не хочу, чтобы моя душа горела в аду. – она совершенно по-детски надула губки. - А если бы мой отец приказал тебе придти? Пришла бы? – стараясь не выдать охватившей его ревности, спросил Владимир. - Я же не знала, что вы такой же. – Анна вдруг сразу стала взрослой, строгой и решительной. - Поэтому не сбежала? – догадался Корф. Ее насупленное молчание лучше всяких слов подтвердило его догадку. - Анна… когда ты выйдешь замуж, твой муж захочет целовать тебя, гладить. Ему ты тоже не позволишь? – прищурился он. - Муж – Богом дан. Это не грех. – от такого прямого ответа ему вдруг захотелось рычать. - Даже если он будет мерзким стариком? – в голосе было полно яда. - За что вы меня так ненавидите? – неестественно высоким голоском произнесла девушка. - С чего ты это взяла? – Владимир слегка растерялся. - Вы хотите выдать меня замуж за старика, вы же сами сказали. – Анна потуже завернулась в одеяло. - Я просто спросил! – рявкнул Корф, скрывая бессильное раздражение. Стоило представить, что другой мужчина прикасается к Анне, живот скручивало судорогой, в глазах темнело. Особенно сейчас, когда он уже попробовал вкус сладких губ, вдохнул пьянящий аромат женского тела. И не удержался от напоминания. – Я твой хозяин! - Я помню… чего изволите, барин? – слова осыпались тихим хрустальным звоном. - Ничего. – буркнул Владимир, остывая. – Доброй ночи, Анна. - Доброй ночи… барин. – заученно отозвалась красавица. - Владимир. – требовательно поправил он. – Повтори. - Доброй ночи… Владимир. – прошелестел его имя нежный голосок. Барон постарался унять разочарование и неутоленную страсть. Черт возьми, он же всегда предпочитал женщин опытных, которых не надо уговаривать полночи, а следующие полночи мучиться от сознания собственной вины. Но Анна… ее невинность только распаляла его еще больше, сводила с ума. Что он почувствует, когда ее губы ответят на поцелуй? Владимир усилием воли отогнал пленительное видение и закрыл глаза. Утром барон не нашел девушку рядом, раздосадованный, он оделся и спустился вниз. Увидев, что стол сервирован на одного, Владимир скрипнул зубами. Анну он нашел на кухне, девушка пила кофе. Даже в простом платье она казалась королевой. - Почему вы завтракаете здесь? – ехидно осведомился Корф, чуть склонив голову к плечу. - Вчера мне ясно дали понять мое место в этом доме. – ледяным тоном ответила Анна. – Хозяин не станет терпеть за столом служанку. - Вы будете по-прежнему сидеть со мной за столом. Это приказ! – глаза барона зажглись плохо контролируемым бешенством. - Будут еще распоряжения… барин? – последнее слово Анна произнесла так уничижительно, как могла. - Будут! – пообещал Владимир тоном, не сулящим ничего хорошего, и, резко развернувшись, вышел. Актриса! Как он мог об этом забыть!? Вчера роль крепостной удалась ей в полной мере, этот испуг, ужас в глазах, покорность и надежда на его милость. Болван! Как он мог принять все за чистую монету? Его оправдывало лишь то, что в последнее время он не общался с девушкой, даже вернувшись в поместье, видел ее только за столом. Ее подавленность и молчаливость он списывал на недавнюю смерть отца, а сам лишний раз не заговаривал с ней, опасаясь выдать свой возросший интерес. К вечеру барон так и не придумал, как заставить красавицу не противиться его желаниям, и велел седлать лошадь. Морозный воздух остудил голову, но не кровь. Это ж надо, так распалиться! – хмыкнул Владимир, представив, как глупо он выглядит со стороны. Наверняка слуги перемыли хозяину все кости, узнав о его уступчивости, недаром ведь так горят щеки. С галопа на рысь, потом снова в галоп, пока конь не устал. Упрямое животное согласилось двигаться только шагом, и домой барон вернулся лишь ближе к полуночи и изрядно разозленным. «Хватит церемоний!» - решил он и направился в спальню Анны. Странные звуки, доносящиеся из-за двери, только подстегнули злость Владимира, он рывком открыл дверь. Меньше всего Корф ожидал увидеть здесь рыжеусого немца, тем более покушавшегося на его, Корфа, собственность. Бешенство хмельным вином разлилось по жилам, Карл Модестович, схваченный за шиворот сильной рукой, заверещал как нашкодивший кот. - Что вы здесь делаете, Карл Модестович? – ласково спросил Владимир. - А я барин… спокойной ночи зашел пожелать Аннушке. – приторным голосом ответил управляющий, вжав голову в плечи. - Спокойной ночи, говоришь… - тон барона не предвещал ничего хорошего. – Ну, желай. - Доброй ночи, Анна. – мяукнул немец, вылетая за дверь. Владимир не церемонился с ним, вложив в бросок все свое раздражение. - Испугалась? – Корф подошел к бледной девушке, вжавшейся в стену. - Не успела. – восстанавливая дыхание, ответила Анна. - Чего он хотел? – Владимир начал раздеваться. - Разве непонятно? Того же, чего и вы. – она с горькой улыбкой следила за ним. – Потребуете благодарности за спасение? - Я грешник, а не насильник. – напомнил он. – Вас же ни на минуту нельзя оставить, все время с вами что-нибудь происходит. Теперь я буду спать с вами, а то вдруг еще кому-нибудь взбредет в голову навестить вас. - Может быть, тогда ляжете под дверью? Чтобы никто не вошел. – невинно предложила Анна, забираясь под одеяло. - Вам меня совершенно не жаль. – притворно вздохнул Владимир. – На полу жестко и дует. - Может быть, это заставит вас раскаяться? – девушка отвела глаза, чтобы не смотреть на полуголого Владимира. - Вряд ли. Скорее это еще более укрепит меня в том, что грешником быть куда приятнее. – усмехнулся барон, устраиваясь на краю кровати. – Вы не передумали, Анна? - Конечно нет. – фыркнула красавица, демонстративно заворачиваясь в одеяло. - А мне казалось, я вам хоть немного нравлюсь. – Владимир не менее демонстративно заложил руки за голову, с ленивой усмешкой наблюдая за ее смущением. - Вы… невозможны! – она отвернулась, жаркий румянец, заливший щеки, был слишком заметен. - Доброй ночи, Аня. – он поцеловал ее в шею через шелк волос. - Доброй ночи, Владимир. – она сделала вид, что ничего не заметила. Анна проснулась ночью от духоты, жаркие объятья одеяла не давали вздохнуть. Девушка забарахталась, пытаясь сбросить мешающую тяжесть, но что-то мешало. Это Владимир во сне обнял ее и отпускать не собирался. - Владимир… Владимир, пусти! – громким шепотом попросила Анна. – Владимир! Ей удалось выпростать одну руку, и после некоторой заминки, она потеребила мужчину за обнаженное плечо. - Аня… - он приоткрыл сонные глаза. – Что случилось? Что ты здесь делаешь? - Вообще-то это моя кровать. – она не удержалась от ехидства. – Отпустите меня. - Зачем? Мне вполне удобно. – барон подгреб красавицу поближе к себе. - Мне жарко. – необдуманно пожаловалась Анна. - Жарко? – преувеличенно радостно переспросил он и с энтузиазмом принялся разматывать одеяло. Девушка не сопротивлялась, догадываясь, что попытка отстоять свою честь будет воспринята скорее как приглашение поиграть. Расчет оказался верен, покорность остудила пыл барона, он разочарованно вздохнул и выпустил Анну. - Спасибо… - едва слышно выдохнула она. - Почему ты упрямишься? Я же не противен тебе. – между темных бровей залегла складочка. - Я… сделаю все, что скажете, барин. – в скудном свете одинокой свечи ее глаза казались черными из-за расширившихся зрачков. Владимир вздохнул. - Поцелуй меня. – сухо приказал он. Анна послушно ткнулась губами ему в щеку, барон едва не застонал от досады. - Барин, я не нравлюсь вам? – жалобно спросила красавица. - Спи! – почти зарычал Владимир, натягивая простыню на голову. Опять играет! И ведь он ничего не может с ней сделать! - Доброй ночи… Владимир. – сладко пропел его имя нежный голосок, и Корф не сдержался. Простыня оплела гибкое тело, как силок опутывает птицу, мужчина жадно прильнул к розовым губкам, но, не добившись ответа, разжал руки. - Упрямица. – несмотря на разочарование в голосе, это прозвучало на удивление ласково. Анна отвернулась и довольно улыбнулась очередной маленькой победе. Утром, еще до завтрака, Владимира перехватил Никита. Здоровенный парень бухнулся ему в ноги. - Барин, Христом Богом молю, не дайте пропасть, люблю я ее! - Никита, подожди. Я тебя не понимаю, встань. Что случилось? – барон недоуменно нахмурился. - Не жить мне без Аннушки, если кому другому отдадите. – вымученно выговорил Никита, глядя на барина снизу вверх, и вдруг заговорил жарко, едва не захлебываясь словами. – Я же все сделаю, только бы она была счастлива, на руках буду носить, слова худого не скажу! Она за мной будет, как за каменной стеной, и ребеночка не обижу, если случится. - Подожди, Никита, подожди! – Владимир даже головой помотал. – При чем здесь Анна? - Ну как же, барин, - парень недоуменно захлопал глазами. – Иван Иванович, покойный, никогда девок к себе второй раз не звал, приданое давал хорошее да замуж выдавал. - И ты думаешь, что я… поступлю с Анной так же? С чего ты это взял?! – Владимир побледнел, глаза стали узкими, как две щели. Никита медленно поднялся с колен, непонимающе глядя на барона. - Так ведь… не могу слушать, как об Анне судачат в людской! И пройдоха этот рыжеусый смотрит на нее и облизывается! Зачем она вам, ведь не любите ее. Поиграете, да и с глаз долой. – горечь в словах парня задела Владимира за живое. - Иди, Никита. – вытолкнул он негромко. – За Анну не волнуйся, не обижу ее. За столом Владимир был необычно серьезен, все смотрел на девушку, покусывая губы. - В чем я провинилась, Владимир Иванович? – с холодком спросила Анна, не выдержав его взглядов. - Почему вы так решили? – хмыкнул барон. - Вы ведь придумываете наказание для меня, разве нет? – печально, но твердо произнесла она. - Уже придумал. – Владимир помолчал, не сводя взгляда с погрустневших глаз красавицы. – Вы… выйдете за меня замуж. Анна не сразу поняла смысл его слов, а поняв, изменилась в лице. - Это невозможно. – прошептала она непослушными губами. - Я ваш… твой хозяин… и я решаю, что возможно, а что нет. – резко ответил он. - Зачем вам это? – плечики обессилено поникли. - Считайте, что я захотел спасти свою бессмертную душу. – Владимир усмехнулся. - Погубив свою карьеру? – Анна отвернулась. – Не стоит идти на такие жертвы. Если вы так хотите заполучить меня к себе в постель, то я сама приду к вам сегодня. - Конечно придете, ведь супруги спят вместе, тем более после свадьбы. – небрежно заметил Корф. - Я никогда не соглашусь. – устало покачала головой она. - Согласитесь, Анна, согласитесь. – Владимир заставил ее встать и обнял тонкий стан. – Вы воспитаны, образованы, неужели вам хочется стать женой мужика? Его пальцы скользнули по ее губам, - Тише, не надо ничего говорить. Мы обвенчаемся сегодня после обеда. У вас будет время подготовиться. – Владимир придержал ей голову рукой, не позволяя вырваться. – Я больше не хочу слышать возражений. Руки Анны легкими бабочками вспорхнули на мужские плечи. - Я не буду возражать. – жарко зашептали губы. – Если хочешь, я стану твоей прямо сейчас… Владимир… не надо венчания… Владимир не смог удержаться от соблазна поцеловать желанные губы, на сей раз мягко ответившие на поцелуй. Тонкие пальцы ловко вынули булавку из шелковой ленты галстука, но продолжить барон не позволил. - Анна, совсем недавно вы мне твердили о спасении души и о моих грешных помыслах, отчего вы так переменились? – он перехватил ее руки, насмешка в голосе надежно спрятала разгоревшееся с новой силой влечение. - Не хочу, чтобы вы возненавидели меня. – Анна вздохнула и опустила голову. - Почему я должен возненавидеть вас? – ласково спросил Владимир, целуя изящные пальчики. - Вам скучно в деревне. – снова тяжелый вздох. - И что из того? Поедем в Петербург. – хмыкнул барон. - Если вы женитесь на крепостной – это сделает вас изгоем, о военной карьере придется забыть, на вас будут смотреть с презрением и жалостью, вы этого хотите? – девушка гневно посмотрела на него. – Из-за минутной прихоти вы сломаете себе жизнь! И мне тоже… - почти неслышно закончила она. - А почему вы думаете, Анна, что это минутная прихоть? – в его голосе прибавилось льда. - А что же еще? – горько улыбнулась она. - А вы не думали, что если бы это была просто прихоть, то я не колебался бы ни секунды, а взял бы свое по праву? - Мне казалось, вы пожалели меня. - Анна, вы меня удивляете. – внезапно рассмеялся Владимир. – Когда я хочу согрешить, вы меня отговариваете, а когда я предлагаю вам свое имя – отказываетесь. Я вас не понимаю. - А вам не приходило в голову, что я люблю другого? – светлые глаза бесстрастно взглянули на Корфа. Владимира передернуло, вдоль позвоночника пробежал предательский холодок. - И кто же он? – севшим голосом спросил барон. Анна молча отвела глаза. - Кто он?! – рявкнул Владимир, схватив девушку за плечи. - Если я скажу, это что-то изменит? Вы же твердо решили жениться на мне. – вымученная улыбка скользнула по губам. - Мы обвенчаемся сегодня после обеда. – тихим голосом, полным морозной стужи, выговорил он. - Зачем, о, Господи, зачем?! – закричала Анна. Обняла Владимира, уткнулась ему в грудь и вдруг заплакала. – Владимир… пожалуйста… я сделаю, что захочешь… буду с тобой… пока не прогонишь… только не надо… не надо… - Но почему, Аня, почему? – внезапные слезы совершенно обескуражили его, он крепко обнял девушку, гладил по спинке, утешая, и беззвучно ругал себя за совершенно некстати проснувшееся вожделение. - Потому что… я хочу, чтобы ты был счастлив… - тихо сказала красавица. - Тогда… сделай меня счастливым. Выходи за меня, Анечка. – он с ласковой улыбкой смотрел ей в глаза. - А если я надоем тебе? – жалобно спросила Анна. - Никогда! – твердо прозвучал ответ. – Глупенькая моя… глупенькая… Владимир прильнул поцелуем к мягким губам, теперь послушным и оттого еще более сладким. – Девочка моя… Аня… Это походило на безумие, страсть ударила в голову легким бесшабашным хмелем молодого вина. Подхватив желанную женщину на руки, он понес ее наверх, но у дверей спальни опомнился. - Анна, у вас есть время до обеда. А мне нужно еще кое-что сделать. – Владимир сорвал еще один поцелуй и почти втолкнул девушку за дверь. Еще секунда, и его выдержка изменила бы ему. - Карл Модестович! – окликнул он управляющего перед тем, как уехать. - Да, барин. – немец подобострастно смотрел на него. - Пусть часовню украсят для венчания. И если с Анной что-нибудь случится – спрошу с тебя! Все понятно? – Владимир усмирил нервно плясавшего жеребца, ожидая ответа. - Как не понять! Все сделаем в лучшем виде! А… барин… а кто жених то? – робко поинтересовался управляющий. - Я, Карл Модестович. Кто же еще. – хмыкнул барон и пришпорил коня. Он съездил в церковь и уговорил отца Георгия обвенчать их сегодня. Потом Владимир побывал в управе и заверил вольную Анны. Чем ближе был назначенный час, тем больше он нервничал. Он ведь так и не получил согласия Анны, она вполне могла заупрямиться в самый неподходящий момент. Хоть жениху и не полагалось видеть невесту до свадьбы, Владимир не утерпел и пошел проведать Анну. Не найдя девушку в ее комнате, барон не на шутку обеспокоился. «Найду управляющего – шкуру спущу, что не углядел!» - пообещал про себя Корф, но Карла Модестовича спасла случайность. Заглянув в столовую, Владимир услышал голоса с кухни и направился туда. - Аннушка, убежим! – упрашивал Никита. Барон вжался в стену, чтобы не выдать себя раньше времени. - Куда бежать-то, Никита? – голос Анны звучал устало. – Неужели тебе так на каторгу хочется? - Не найдут нас! – с жаром убеждал парень. - Ох, Никита, сразу видно плохо ты Владимира знаешь. – в тихом смешке промелькнула снисходительность. – Он никогда не отступится. - Шел бы ты отсюда, Никитка! – вмешалась Варвара. – Нечего девушку перед свадьбой расстраивать! Владимир услышал гневное сопение. - Иди, Никита, не волнуйся за меня. – это уже Анна, ее спокойный голос ничего не выражал. После небольшой паузы хлопнула дверь. - А ты, если барина опозоришь у алтаря, так и знай, я тебя своими руками!.. – грозно продолжила Варвара. - А что еще мне остается? Владимир ведь упрямый, он никак не хочет понять… - Господи, что тебе в нем не так? И красавец, и умом не обделен, и добрый, и женится честь по чести. – Владимир живо представил, как женщина всплеснула руками. - Варя, да не по чести! Я ему не по чести. – боль в голосе Анны была осязаема. – Все ты правильно говоришь, лучше Владимира никого нет, а я кто? Никто. Крепостная. - Ой темнишь ты, девка! Обидел что ль? - Ну что ты, Варя… Лучше бы обидел… - едва расслышал Владимир. - Ты о чем это? – подозрительно поинтересовалась Варвара. - Так… ни о чем… - Выкладывай, голубка, что там у вас не так было? – в голосе кухарки зазвучала тревога. – Сказал что? - Ничего он не сказал. И не смотри на меня так! – Анна помолчала. – Думаешь, я сплетни не слышала? Что непонятно чем барина очаровала, хоть и не девицей ему досталась, а теперь вот нос ворочу. Все я знаю, Варенька, вот только… Владимиру лучше будет без меня. - Да почему ж лучше то? Ты разве не видишь, как он на тебя смотрит? А сегодня светится весь! – теперь взяла паузу Варвара. – Одного не пойму, с кем ты… вроде на виду все время, а вот поди ж ты… - Ах, Варя… - вдруг расхохоталась девушка. – Неужели не поняла? – голос опять стал негромким. – Не тронул меня Владимир… пожалел… - Вон оно как… А вчера тогда зачем к тебе приходил? - Не знаю. Догадываюсь, но… ничего не было. Он прогнал Карла Модестовича и остался. Мы просто спали. – Анна погрустнела. - Ежели так, совсем в толк не возьму, чего ты упрямишься? – повысила голос Варвара. - Потому что… я не знаю, как буду жить, когда он меня бросит. – всхлипнула девушка. - Это еще почему? – не поняла кухарка, Владимир тоже недоуменно свел брови. - Не умею я ничего… а спросить мне не у кого… - шепот был едва слышен. - Дурочка! Ой, дурочка! – рассмеялась Варвара. - Ну, что ты смеешься? Варя! Ну, Варя! – Анна явно обиделась. - Иди одевайся! И смотри у меня! Владимир неслышно ретировался в столовую и сделал вид, будто только что вошел, выбежавшая с кухни Анна едва не сбила его с ног. - Анна, вы еще не готовы? – пользуясь моментом, он обнял красавицу. - Владимир… отпусти меня… я не хочу… – она подняла на него несчастные глаза. - Нет. – он покачал головой. – Я не могу. - Зачем я тебе? – ее глаза напрасно искали ответ в его, барон надежно прятал свои чувства. - Скажу после свадьбы. – пообещал он. Владимир напрасно опасался, что Анна откажет ему у алтаря, грозный взгляд Варвары сделал свое дело. Красавица-невеста опустила голову и на вопрос батюшки прошептала – Имею. Барон облегченно прикрыл глаза, теперь Анна навсегда принадлежит только ему. После венчания он, не теряя времени, отнес молодую жену в спальню. Усадив ее на кровать, Владимир принялся целовать девушку. Нежные губы были послушны, но привкус грусти оказался невыносимым. - Что с тобой, Анечка? Все еще боишься? – как можно ласковее спросил Владимир, прижав ее ладонь к щеке. - Нет. – она чуть заметно мотнула головой. - Тогда иди ко мне. – он взял ее на руки, прильнул к губам, но ему снова пришлось отступить. – Что с тобой? - Я все еще не понимаю: зачем я тебе? – Анна опустила голову, пряча полные слез глаза. - Анечка… любимая… ну что ты, глупенькая… - Владимир угадал ее слезы, крепче прижал к себе. – Я люблю тебя, маленькая. - Любишь? – в еще влажных глазах отразилось сомнение. - Разве нужна другая причина, чтобы жениться? – он улыбнулся и поцеловал девушку в щеку. - Но почему ты не сказал мне раньше? Когда я в первый раз пришла к тебе? – она трогательно шмыгнула носом и опять стала похожа на маленькую девочку. - Тогда я не понимал себя. Мне казалось, что я… просто грешник. – Владимир погладил жену по бархатной щеке. - Значит, тогда ты не хотел жениться? – этим глазам было невозможно лгать. - Не хотел. Я думал, что так смогу тебя разлюбить. – он не отводил взгляда. - И что изменилось? – грустно спросила Анна. - Я изменился. Я никогда не думал, что могу потерять тебя. Я всегда считал тебя своей, и вдруг понял, что это не так. Сначала Карл Модестович, потом Никита… - А что Никита? – перебила его она. - Никита просил жениться на тебе. – улыбка получилась вымученной. - Зачем? – печали в нежном голосе прибавилось. - Хотел спасти тебя от сплетен. – глухо выговорил Владимир. - Сплетни еще не самое страшное. – вздохнула Анна. - А что страшнее? – он ласково провел губами по ее шейке. - Страшнее… не оправдать надежд… разочаровать… - девушка замолчала, ей показалось, что итак сказала слишком много. - Ты боишься разочаровать… меня? – он не верил своим ушам. Анна промолчала, кусая губы. - Анечка… - нежно позвал Владимир. – Скажи мне, почему? - Потому что… ты такой… от тебя многие без ума, я знаю! Ты не захочешь… быть со мной… я ведь ничего такого не умею… - под конец невнятной фразы нежные щеки пылали закатным багрянцем Владимир негромко рассмеялся, - Счастье мое, мне было бы гораздо неприятнее, если бы ты что-то такое умела. Я сам хочу научить тебя всему. - Надеюсь, что это все не слишком неприличное. – Анна чопорно поджала губы. - Моя маленькая праведница! – смех мужчины стал громче. - Из ваших уст это звучит как упрек. – обиделась красавица. – Не смейся! Она толкнула его в грудь, и Владимир упал на кровать, увлекая девушку за собой. Шелковые пряди накрыли его лицо чудесным душистым покрывалом, но, к сожалению барона, ненадолго. Анна перекинула волосы за спину, возмущенно глядя на него. - Почему? – Владимир все еще пофыркивал, не в силах остановиться. - Мне не нравится, что ты смеешься надо мной. – она надула губки, которые он тут же поцеловал. Анна слабо сопротивлялась, скорее для порядка, но быстро сдалась. Владимир не сразу поверил, что это не игра. Нежные, как лепестки жасмина, губы охотно отвечали на ласку, прелестные глаза прикрылись, легкое дыхание превратилось в стон, пока неслышный. Он не спешил, медленно скользя губами по шейке вниз, к обворожительным плечикам пока скрытым под тканью платья. Руки так же неторопливо расстегивали застежку, ослабляли шнуровку корсета, хотя это давалось Владимиру с огромным трудом. Больше всего ему сейчас хотелось изорвать мешающее платье в мелкие клочки, осыпать прекрасное нагое тело жадными нескромными поцелуями, но он понимал, что скорее всего напугает этим девушку. Платье сползало вниз, открывая желанное тело любимой, губы сомкнулись на бутоне соска, заставив красавицу застонать громче. От сладкого звука у Владимира помутилось в глазах, в ушах зашумело. Он пришел в себя от треска разрываемой ткани, отбросил изувеченную сорочку на пол, и мимоходом порадовался, что ничего больше натворить не успел. Да и Анну, похоже, это не напугало, а совсем даже наоборот. От сдержанной скромницы не осталось и следа, она льнула к нему, жарко целовала, провоцируя на все более смелые ласки. Он не мог надышаться нежным ароматом теплой кожи, поцелуев казалось слишком мало, и медлить больше не было сил. Тонкие руки обняли его, притягивая ближе, глаза Анны лихорадочно блестели. - Владимир… пожалуйста… - прошептала она, прижимаясь к нему, и он снова забыл себя. Тоненькое трепещущее тело девушки свело с ума, он не смог сдержаться. Положа руку на сердце, Владимир имел самое смутное представление о том, как надо обращаться с девственницами, поскольку никогда с ними дела не имел. Деревенские его не привлекали, а соблазнять благородных девиц – он еще не сошел с ума и не собирался жениться. К тому же молодой красавец-офицер итак не знал отбоя от дам, желающих скрасить его холостяцкие будни. Многие были весьма умелы и изобретательны, да и барон слыл затейником по этой части. Но Анна… она была особенной… единственной… Никто так и не сумел вытеснить ее из его сердца. И никогда он еще не проваливался в сладкое забытье, утрачивая контроль над собственным телом. Он качнулся мощно и плавно, крепко обнимая любимую, Анна притихла в его руках, затаила дыхание. Владимир остановил движение, обуздав собственное тело, нежно поцеловал приоткрытые губы. - Анечка, больно? - Нет… а говорили, что будет больно… - растерянно сказала она тихим голосом. - Аня… - счастье не растеклось - рванулось по жилам, голова кружилась от тихих стонов и жаркого ответа любимой. Владимир больше не осторожничал, он жадно брал все, что Анна щедро отдавала. Низкий гортанный вскрик девушки совпал с его собственным победным рычанием, обессиленный, он придавил ее всем телом, уткнувшись в шею жены. - Мне еще никогда не было так хорошо. – прошептал он ей на ушко, когда дар речи вернулся к нему. - А я напрасно боялась. Это было необыкновенно чудесно. – Анна обвила руками его шею, не давая Владимиру подняться. - Анечка, отпусти, тебе тяжело. – он проложил дорожку из мелких поцелуев от ушка к плечику. - Нет, мне нравится, когда ты так близко. – она сладко вздохнула, но позволила мужу приподняться на локтях. - Признайся, ты ведь тоже без ума от меня. – низкий голос был полон лукавства. - Нет. – Анна вскинула на него наивные глаза. – Я просто люблю тебя. Владимир счастливо вздохнул. - Я думал, что еще долго не услышу от тебя этих слов. Она улыбнулась своей необыкновенной едва заметной улыбкой и повторила. – Я люблю тебя, Владимир. Он довольно улыбнулся и крепко стиснул жену в объятьях, все же он был грешником, а ночь только наступила. Конец. |