Живые и не очень
Пейринг: ВА

Видение вампиров – авторское.

Владимир слизнул капельку крови с губ и улыбнулся, показав белоснежные острые клыки. Любовница посмотрела на него затуманенным восхищённым взглядом и томно вздохнула. От этого движения пышная грудь восхитительно колыхнулась, но мужчина был уже пресыщен ласками. Он набросил на женщину простыню и поднялся с ложа.
- Спи. – негромко велел он, и она послушно закрыла глаза.
Вампир оделся и вышел из особняка, близкое утро не пугало его. Он успеет добраться до дома до того, как смертоносные лучи коснутся мостовой. Владимир улыбнулся, словно довольный кот, эта ночь была не из самых плохих. Женщин привлекала его бледность, его светлые глаза и тёмные волосы. И он получал любую, стоило только поманить. Их кровь и тепло насыщали его до следующей ночи. Но ни одна не могла похвастаться, что он позвал её второй раз.
Владимир взглянул на небо, рассвета можно не опасаться, плотные тучи толклись, сердито отпихивая друг дружку, набухая близким дождём. А в этом городе дождь – надолго. Прекрасное место для таких, как он.
В особняке было темно и тихо, как обычно. Слуги предпочитали на глаза хозяину не показываться, россказни о вампирах ходили самые разные, но правды в них было немного. Вампиры уже давно заключили с живыми нечто вроде перемирия.
Владимир потянулся и отправился в свою комнату досыпать.
Ближе к вечеру доставили письмо от отца, прочитав его несколько раз, молодой человек изменил свои планы. Он, в самом деле, давно не навещал отца, пора было это исправить.
Как только скрылось солнце, молодой Корф отправился в путь. Волком он бежал всю ночь, но совсем не устал. Выглянув из зарослей, он осмотрелся. За его отсутствие ничего не изменилось. Луговая трава всё так же переливалась в лунном свете, дом всё так же стоял на пригорке, чтобы первым встретить утренние лучи.
Чёрный волк нырнул в высокую траву и понёсся к дому. На крыльце он встряхнулся и тихонько отворил дверь. Конечно, отец был в гостиной и не спал.
Владимир перекинулся в человека и набросил на плечи плащ, висевший у двери. Позже он оденется, а сейчас сойдёт и так.
- Я ждал тебя. – отец радостно обнял его.
- Что случилось? Меня встревожило твое письмо. – Владимир посмотрел на отца повнимательнее. После долгой разлуки стало особенно заметно, как он изменился.
- Ничего, Володя… Просто… моё время уходит.
- Пап, ты что? Разве вампиры боятся времени? – Владимир хохотнул немного нервно.
- Времени – нет. Воспоминаний - да. С каждым днём я лишь убеждаюсь, насколько моя жизнь бессмысленна и пуста без Веры.
- Пап, она была Живой. Она бы всё равно умерла! – молодой человек резко встал и запахнул плащ, скрывая наготу.
- Может да, а может и… нет.
- О чём ты говоришь?
- Ты же знаешь, что мы можем не только волками бегать. Вампиры могут летать.
- Это же сказки! – Владимир презрительно скривился.
- Нет, мой мальчик, это правда. Любовь даёт нам крылья. – отец вздохнул и ссутулился.
- Любовь? У вампиров нет души. – фыркнул сын.
- Это здесь совершенно не при чём. Я знаю, что любовь есть, ведь ты – доказательство этому.
- Я?
- Конечно. Урождённые вампиры рождаются только от Живых. Ведь я так любил её. А потом… её у меня отняли.
- Кто? – опешил Владимир.
- Какая разница, их больше нет. Я выследил и убил всех, кто к этому был причастен. Но знай, Володя, если ты взлетишь – будь осторожен. Тебе будут завидовать даже те, кого ты считаешь друзьями. И всегда найдутся те, кто решит, что крыльев ты недостоин. И они попытаются лишить тебя твоего сокровища. Сначала украсть и присвоить, а когда поймут, что это невозможно, что любовь нельзя принудить, то они её убьют. Чтобы сломать твои крылья.
- Пап, ну о чём ты говоришь? Нет у меня никакой любви! Да вообще, с чего ты взял, что она у меня будет? Я прекрасно жил и без этого. И потом, Живые старятся и умирают, этого не изменить!
- Не всегда. – Иван Иванович сухо улыбнулся. – Ещё ни одна Живая, которая любила вампира, не умерла своей смертью. Мы с Верой прожили двадцать счастливых лет, потом появился ты, а потом её не стало. И она не постарела ни на день.
- Значит, любовь делает Живых бессмертными?
- Наверное. Не знаю. Быть может и нет, но точно, что срок их жизни значительно увеличивается. За их любовь мы платим частичкой своего бессмертия, но это такая малость! Я бы отдал всё, чтобы вернуть Веру хоть на день! Но я знаю, что это невозможно и надеюсь, что она ждёт меня за Краем. Вот пристрою Анечку и…
- Опять ты о ней! – вспылил Владимир, ошарашенный признаниями отца.
- Я должен довести это до конца, раз уж взялся.
- Зачем ты вообще её подобрал?!
- В тот день я убил своего последнего врага… когда то он был моим лучшим другом. Но именно он отнял у меня Веру. Позавидовал. Я думал, что у меня больше не осталось чувств, ни жалости, ни сожаления, ни ненависти, ни даже скорби. Оказалось, что я ошибся. Маленькая нищенка переубедила меня одним взглядом. Я не смог пройти мимо.
- Ладно. Если она удержала тебя от шага за Край, то пусть… я не стану больше высказывать своё недовольство.
- Спасибо, Володя. – отец дотронулся до его плеча. – Иди оденься, скоро рассветёт, а Аня у нас ранняя пташка.

Войдя в свою комнату, Владимир привалился спиной двери, оказывается, он жутко соскучился. Соскучился по отцу, по дому, по неспешности провинциальной жизни, по своей комнате, знакомой до мелочей. Он не спешил одеться, прошёлся по комнате, дотрагиваясь до мебели, улыбнулся столу с расставленными солдатиками, как обычно проверил, плотно ли занавешены окна. Хотя они и выходили на северо-запад и козырёк надёжно оберегал комнату от солнечных лучей, без штор Владимиру было не по себе. Деревенское солнце было гораздо ярче городского, и что отец находит в этом? Ведь может же часами сидеть и наблюдать, как лучи чертят узоры на полу, благо, что в глубину комнаты им путь заказан.
Неожиданно навалилась усталость, и молодой вампир отбросил покрывало с кровати. Свежие простыни приятно зашелестели, когда он вытянулся на постели. Заснуть дома, зарывшись лицом в подушку, этого ему, оказывается, не хватало.

Анна проснулась, как обычно, с первыми лучами солнца. Но нынешнее утро не было обычно радостным, словно тёмная тень придавила сердце. Стоило ощутить эту тяжесть, и небо сразу же заволокло серой пеленой.
- Неужели Владимир вернулся? – с тоской подумала девушка.
Она умылась и оделась, но тяжесть не отпускала. И Иван Иванович сразу это заметил, едва она вошла в столовую.
- Что случилось, Аннушка? Кто тебя обидел?
- Никто. Всё хорошо. – она улыбнулась, но барон покачал головой.
- Достаточно посмотреть за окно, чтобы понять, что не всё хорошо.
- Просто… мне не по себе. – нехотя призналась Анна.
- Не бойся, Володя не станет тебя донимать. – старый вампир легко догадался о причине её тревоги.
- Значит… он, правда, вернулся.
Небо за окном ещё больше потемнело.
- Всё время удивляюсь, почему вы не ладите? – задумчиво сказал Иван Иванович.
- Потому что я Живая, и ещё… вы обо мне заботитесь.
- Хочешь сказать, что я тебя защищал всё время?
- Да. И это его злит.
- Ты всегда умела видеть самую суть вещей, но это его отношение к тебе было очень давно. Владимир никогда не умел обращаться с детьми. Надеюсь, что теперь вам будет проще поладить.
- Теперь? – Анна непонимающе нахмурилась.
- Ты повзрослела. – объяснил старый барон.
- Для Владимира это ничего не значит. – горько вздохнула девушка.
- Ну-ну… полно. Володя будет спать до полудня, не меньше, а после посмотрим.
Но ближе к обеду Анна малодушно сбежала в деревню и в этот день с сыном опекуна не встретилась.

Владимир был даже доволен, что встреча с воспитанницей отца откладывается. Ему всегда было не по себе, когда кроха смотрела на него немигающим пристальным взглядом.
Ночь он провёл в объятьях довольно милой селянки. Её тело было пышным, но тугим, сбитым, Владимиру всегда нравились такие. И ещё она не пользовалась никакими притираниями, запах женского тела щекотал ноздри и возбуждал. Но, как обычно, после первого глотка пряный терпкий вкус крови изменился до приторности, и вампир провёл языком по ранкам, залечивая их. Живым теплом можно напитаться и по-другому.
Потом он оставил подругу на ночь досыпать в душистом сене и вернулся домой до рассвета.

На следующий Анна хотела снова улизнуть из дома, но Иван Иванович не позволил.
- Довольно убегать, Анна. – ласково пожурил он её.
- Я… - смутилась девушка – Хорошо, я не стану!
Но тучи на небе так и не развеялись, и даже ветер замер в ожидании.
Но встреча с Владимиром вышла совсем не такой, как Анне представлялось. Она смутно помнила высокого мужчину, который относился к ней очень плохо. Он казался ей старым. Она никак не могла взять в толк, почему Иван Иванович до сих пор считает его юным. Пока не увидела Владимира. Стоило взглянуть в серые глаза, и что-то неуловимо изменилось для неё. Изменилось безвозвратно.
Сейчас она бы не назвала Владимира старым, но она бы затруднилась назвать его возраст. И ещё он оказался очень красивым и… опасным, когда он лениво улыбнулся, показав острые клыки.
Владимир поддерживал вежливую беседу, рассматривая девушку. Её хрупкость была очаровательна, а белоснежная шейка так и манила вонзить клыки. Он улыбнулся, уверенный в своей очередной победе. Но на эту красавицу не подействовали его обычные способы. Ни мурлыкающий голос, ни нагловато-вальяжные манеры, ни намёки не произвели на неё должного впечатления. Анна держалась очень настороженно, то и дело оглядывалась на воспитателя, а отец неодобрительно хмурился.
- Что на тебя нашло, Володя? – спросил Иван Иванович, когда Анна попросила позволения уйти и получила его.
- А что такое, пап? – он недоумённо пожал плечом.
- Ты совершенно зря так с ней.
- Мне показалось, что ты не был бы против, если бы я… посетил её спальню.
- Она понравилась тебе? – удивился отец.
- Не знаю, можно ли так сказать. Она меня… привлекает. Признаться, я думал, что твоё восхищение её красотой преувеличено.
- Тебя ждёт ещё много открытий, Володя. – старый вампир многозначительно улыбнулся.

Спустя неделю Владимир привык, что Анна всегда находила предлог, чтобы не оставаться в комнате, когда туда входил он. Хотя он делал вид, что ему это безразлично, но всё же его задевало это пренебрежение.

- Что с тобой, Аннушка? Уже неделю солнышко из-за туч не показывается. - спросила Варвара, когда Анна заглянула к ней на кухню.
- Ничего, Варя. Скоро пройдёт.
- Из-за барина молодого, что ли?
- Я… его боюсь.
- Обижает?
- Теперь нет. Но… он пьёт человеческую кровь! – понизив голос, сказала Анна.
- Тоже мне, новость! – фыркнула Варвара. – Никто ещё не жаловался.
- Разве мёртвые жалуются? – саркастически заметила девушка.
- Какие мёртвые? – опешила кухарка. – Кто с ним в сене кувыркался, живые все, так и норовят на глаза ему попасться. Да только он лакомка, ему каждую ночь новую подавай.
- Разве он не выпивает всю кровь? – растерялась Анна.
- Конечно, нет! – засмеялась Варя. – Глупенькая! Где и сказок таких наслушалась!
- Ну если так… почему Иван Иванович так не делает?
- Не может. – Варвара посерьёзнела. – Я же давно в доме, жену его знала. Красавица она была, а добрая какая! Всё меня замуж хотела выдать, да я привередничала. А потом пропала она, Владимиру тогда три годика только и сравнялось. Барин нашёл её, да поздно, она уж мёртвая была.
- Мёртвая? А она разве не была вампиром?
- Конечно, нет! Живая она была! И разве ты не знаешь, что от вампиров рождаются только мальчики?
- Нет, я не знала.
- Теперь знаешь.
- Ой, Варя, но как же…
- А барину нашему только её кровь и была нужна, а больше ничья.
Анна покосилась на клетку с голубями.
- Да, голубиной кровью он спасается, но это совсем не то.
- Откуда ты всё это знаешь, Варя? – на ресницах задрожали слёзы, и в окно стукнули первые капли дождя.
- Так видела я всё. И как он изменился после похорон жены. Сперва сына растил, да выяснял, кто голубушку его похитил. Долго не мог узнать. Случайно получилось, Володя наш тогда в Индию уехал. Что и как, я не очень то знаю, но знаю точно, что того супостата барин нашёл и за жену отомстил. И тебя привёз из той поездки.
Щёки девушки были мокрыми от слёз, и на улице дождь лил стеной.
- Ты раньше мне не рассказывала.
- Да, всё что-то не доводилось. А ты не бойся, Владимир девок в теле любит.
- Значит, на меня он и не посмотрит? – с лёгкой обидой произнесла Анна.
- Посмотреть то посмотрит, да только… на одну ночь… разве же ты позволишь?
- Нет, не позволю! – девушка возмущённо сверкнула глазами.
- Ну вот, дождик закончился, и солнышко выглянуло. – улыбнулась Варвара. – Вот и умничка!
- Значит, ты специально рассказала мне?
- Да, устала я смотреть, как ты маешься. – вздохнула кухарка.
- Спасибо, Варя. Я теперь не боюсь!
Дородная женщина обняла любимицу и чмокнула её в макушку.
- И не бойся. Пока не позволишь, ни один вампир тебя не тронет, зарок у них такой.
- А если позволю?
- Тогда не обессудь.

***
Варвара после обеда ушла в деревню, за продуктами, да и поговорить хотелось, новости узнать, но скоро должна была вернуться. Анна сидела на кухне и резала помидор на тонкие пластинки. Молодой барин вошёл совершенно бесшумно, словно бы возник в дверях, девушка от неожиданности вздрогнула, нож соскочил и полоснул по пальцу. Анна посмотрела на набухшую кровью полосу, побледнела и стала заваливаться набок.
Владимир успел поддержать её, потом сел рядом, подпирая своим телом. Кровь уже растекалась по столешнице небольшой лужицей, порез был небольшим, но глубоким. Он посмотрел на ранку и взял в рот пораненный палец. Сделав глоток крови, Владимир провёл языком по порезу, приказывая ему закрыться. И почти сразу пожалел, что толком не понял вкус попавшей в рот крови. То ли из-за томатного сока, то ли по иной причине, но эта кровь была другой, необычной. В ней не было и намёка на противную приторность. Наверное, надо было распробовать её получше.
Он поудобнее пристроил бесчувственную девушку у себя на груди и улыбнулся непонятно чему. Она была лёгкой, приятно невесомой, но при этом такой… живой. Владимир провёл пальцами по бледной щеке и сладко вздохнул от нежности кожи. Но всё же, с чего этот обморок? Она потеряла совсем мало крови. Он осторожно потрепал девушку по плечу.
- Анна…
Хлопнула дверь, и вошедшая Варвара бросилась к ним, схватила красавицу, как ребёнка, прижала к себе.
- Аннушка, что с тобой, девочка? – стала тискать, тормошить. Потом заметила подсохшую кровь на столешнице и заметно успокоилась.
- Простите меня, Владимир Иванович, я уж невесть что подумала… а она всего лишь порезалась.
- И из-за этого в обморок? – вампир насмешливо приподнял бровь.
- Своей крови она боится – страсть. Других то сколько раз перевязывала и кровь унимала, а свою – не может. Дурно ей сразу. Глубокая рана то? Перевязать надо.
- Да нет, Варя, не надо. Зажило уже. – Владимир поднялся с лавки. – Может её в комнату перенести?
Варя не успела ответить, Анна открыла глаза.
- Что… что произошло? – испуганно пролепетала она, высвобождаясь из крепких кухаркиных объятий.
- Порезалась ты, лапушка, только и всего.
- Ах… ну да… - девушка посмотрела на свою руку, на пальце не было даже шрама. – Но… как так…
- Это Владимир Иванович тебя вылечил.
- Спасибо. – в тихом голосе можно было различить обвинение.
- Не за что. – сухо ответил Владимир и вышел из кухни.
- Варя, что он делал со мной? – Анна вцепилась ей в руку.
- Ничего. На руках держал и всё. А ты прям как ангел была. А чего встревожилась то?
- Да я… не знаю, Варя. Мне глаза открывать не хотелось. Так хорошо было, так спокойно. Я раньше думала, что вампиры тленом пахнут, смертью, сыростью, а Владимир… Он пахнет летом: травой, молоком, ветром. Он ведь не кусал меня, правда?
- Нет, не кусал. При мне – точно. Почему ты спрашиваешь?
- Ну ты ведь сказала, что без разрешения он не посмеет. Я и боюсь… вдруг посмел.
- Да ему это без надобности - воровать. Он же не упырь.
- Упырь?
- Эти не честные вампиры. Они всю кровь высосут, если сумеют. Настоящие вампиры их не любят и уничтожают, если встретят. Только вот… выследить их сложно, нечасто они на охоту выходят.
Анна поёжилась.
- Ты меня совсем запугала, Варя!
- Ох, и трусишка ты, Аннушка! – женщина засмеялась и приобняла девушку. – Ну, иди, я ужин готовить стану.

Выходя в ночь, Владимир взял с собой спелый помидор, вдруг, в самом деле, его сок придавал крови тот особенный вкус. Но чуда не произошло, даже более того, он не смог сделать ни глотка. Прежде можно было сделать хотя бы один, сейчас же вкус крови сразу стал совершенно тошнотворным. И в соитии упорно преследовало ощущение, что всё не так, всё неправильно.
Домой он вернулся совсем сбитый с толку.
Лег в постель, попытался заснуть, но не смог, непривычное чувство неприятно скручивало тело. Отчего-то немели пальцы, холодом придавливало грудь, казалось, закроешь глаза и уже не сможешь открыть.
Владимир сел на постели, отёр ладонью холодный пот. Ему нужна была кровь. И, похоже, кровь только одной женщины. Он посмотрел в окно, уже можно было различить тени, значит, скоро рассветёт, и она проснётся.

Анна проснулась как обычно, едва первые лучи заглянули в комнату. Умылась, оделась, причесалась, открыла дверь и вздрогнула, чуть в стороне от двери стоял молодой Корф. Он был странно бледен, но в его одежде не было беспорядка.
- Анна, мне нужно поговорить с вами. – сказал Владимир, покосившись на солнечный квадрат, в котором стояла девушка.
- О чём? – дрогнувшим голосом спросила она.
- Мне… нужна ваша помощь.
- Моя? – выражение её глаз стало несчастным, солнечные лучи поблекли, приглушённые набежавшими облаками.
- Да. – сдержано кивнул барон. – Давайте поговорим в моей комнате, от близости солнца мне неуютно.
Анна едва заметно вздохнула и закрыла дверь, отсекая солнечные лучи. Что же ему нужно? Почему он признался в своём страхе? Иван Иванович старается перебороть свой ужас перед смертоносным для него светом, а Владимир легко сказал об этом. И ещё это вежливое «вы». Думая совсем не о том, о чём следовало бы, Анна пошла за молодым вампиром в его комнату.
«Да, совсем не похоже на склеп» - подумала Анна. Обычная удобная комната, только темноватая.
- Присядьте, Анна. – Владимир показал на кресло, и она послушно опустилась туда.
- Вчера я… сделал глупость. Я залечил вашу руку.
- Я знаю. Вы чего-то хотите в обмен за услугу?
- Нет. Не в обмен. Дело в том, что я… взял вашу кровь без разрешения. Наверное, поэтому я наказан.
- Наказаны?
- Да. Я сегодня не смог выпить ни глотка крови. Если я не получу кровь до вечера, то…
- До вечера? Так быстро? – Анна тревожно смотрела на него.
- Быстро… Один глоток – это так мало для человека, но вампиру он позволяет прожить сутки-двое. Только кровь нужна каждый день.
- А Иван Иванович? Как же он?
- Голубиная кровь? Нет, для меня это не выход. У меня нет такой цели, как у него. Мне незачем терзать себя, отодвигая миг развоплощения. У меня нет мести, нет любви, нет ребёнка. – Владимир в упор посмотрел на замершую красавицу. – Моя жизнь зависит только от вас.
Анна побледнела, но быстро выпрямилась в кресле.
- Я многим обязана вашему отцу, и с моей стороны было бы чёрной неблагодарностью не помочь его сыну. Он живёт ради вас. И если я могу отплатить ему за всё добро, что он для меня сделал, то я готова.
Владимир медленно прикрыл глаза и опустился на колени возле неё.
- Не бойтесь, Анна, это не больно. – сказал он, взяв её за руку.
- Это неважно. – сглотнув, ответила она.
- Обещаю, вы не увидите ни капли крови. – негромкий голос понизился до шёпота, Анна закрыла глаза и отвернулась, готовясь к боли. Но боли не было. Владимир словно бы целовал её в запястье нескромным жарким поцелуем. От влажного горячего прикосновения его рта участилось дыхание, заколотилось сердце и что-то сладко сжалось в животе.
- Вот и всё. – хриплый голос барона вернул девушку в реальность. – Благодарю вас, Анна.
- Я рада, что вам помогла моя кровь. – неожиданно чопорно ответила она, встала и вышла из комнаты. Владимир положил голову на кресло, где только что сидела красавица, и задумался. Он же ясно ощутил, как ускорился её пульс, услышал её тихий всхлип, она не должна была так просто уйти. И после более слабого отклика женщины бросались к нему на шею и умоляли разделить с ними постель, но Анна… загадка.

Едва выйдя из комнаты Владимира, Анна пустилась бегом, добежала до своей комнаты и высунулась в распахнутое окно. В природе царило такое же смятение, как и в её душе, облака клубились высоко в небе, иногда позволяя стрелам солнечных лучей брызнуть в просвет, ветер метался по лугу, как шальной конь, резко меняя направление, взвихряя траву и мелкий мусор.
Что же это с ней происходит? Это всё Владимир! Но ведь он не врал, что ему нужна кровь, она это ясно видела. И это, правда, было не больно. Но она едва не потеряла себя! Нет, она не сможет отдать себя на одну ночь, а потом искать его внимания, как прочие. Не сможет! Но и о любви ей даже мечтать не приходится. Влюбиться в вампира – глупость, больше которой не придумать! И совсем ничего не значит, если от его голоса у неё внутри всё дрожит, а от взгляда слабеют колени. Это всё власть вампиров, которой не может противиться ни одна женщина. Он может получить любую. Любую, кроме неё!
Ветер задул спокойнее, облака расступились, открывая солнце, девушка шумно выдохнула и вышла из комнаты.

Владимир, как обычно, не показывался до полудня, но даже спустившись в гостиную, он ничем не напомнил об утреннем разговоре и своей просьбе. Это Анна с тревогой искала следы усталости и измождения, которые так ясно были видны в утренних лучах, но сейчас совершенно исчезли. Девушка успокоилась, но вести себя по-прежнему у неё получалось с трудом. Пережитое вожделение смущало и совсем не радовало её.

После заката Владимир вышел из дома, но отправился не в деревню, а в лес. Чёрным волком он пробегал там всю ночь, и домой вернулся под утро. Ложиться не стал, всё стоял у окна, наблюдая, как ночная темнота сменяется предрассветными сумерками. Нет, медленно угасать или клянчить кровь ради существования – это не для него. Он просто шагнёт навстречу своему вечному страху и рассыплется пеплом.

В дверь кто-то тихонько поскребся, надо же, занятый своим молчаливым прощанием, он не услышал шагов. Нехотя Владимир открыл дверь и удивлённо приподнял бровь, увидев Анну.
- Чем обязан? – достаточно холодно спросил он.
- Вы вчера сказали, что наказаны. Ваше наказание закончилось? – непонятно, чего было больше в её голосе, надежды или огорчения.
- Нет, но это неважно.
- Неважно? Вы теперь будете обходится без крови?
- Можно сказать и так. – скупо улыбнулся и неожиданно даже для себя залюбовался красотой девушки.
- Вы задумали что-то… страшное. – выдохнула она, прижимаясь спиной к двери.
- Вовсе нет. – криво усмехнулся барон.
- Не лгите. Я вижу, когда лгут. И я вижу, что вам плохо. Вы пили сегодня кровь?
- Человеческую? Нет. Мне теперь не подходит кровь других. Только ваша.
- Но почему вы… не пришли ко мне?
- Я не счёл это удобным. – он отвернулся.
- Вы не хотите унижаться до просьб. Что же, не унижайтесь. Вам не нужно просить об этом. Я позволяю вам брать столько моей крови, сколько нужно.
- От чего вы стали так добры ко мне? – ехидно спросил Владимир.
- Ваш отец… он живёт ради вас. Без него я бы пропала. Я обязана ему жизнью. Я хочу хоть немного вернуть ему добро.
- Значит, всё только из-за отца? – с изрядной долей разочарования протянул барон.
- Не только… - тихо ответила девушка.
- Есть ещё причина?
- Есть. Но вам это будет неинтересно.
- Отчего же? Мне интересны все причины.
- Я не хочу… говорить об этом. Прошу вас, не нужно… настаивать. Я всё равно не смогу вам сказать правду…
- И всё же, Анна. Почему это важно для вас?
- Я хочу, чтобы вы… были. – она посмотрела на него несчастным взглядом. – Лучше я не могу объяснить.
Анна протянула ему руку.
- Вы голодны, я знаю. Возьмите.
Он нежно сжал её запястье пальцами и прижался щекой к ладошке.
- Благодарю вас, Анна. - в его шёпоте проскользнули обольстительно-бархатистые нотки.
Она снова оказалась не готова к сладострастию поцелуя вампира. Если бы Владимир не обнял её за талию, девушка бы упала, не устояв на ногах. И он не отпустил её сразу, а дерзко склонился, провёл губами по шее, намечая касание. Анна упёрлась ему в грудь, он удивлённо нахмурился, но выпустил её.
- Я… могу заходить к вам по вечерам. – предложила она, глядя в пол.
- Да, это было бы замечательно. – кивнул барон, озадаченно глядя на неё. Он не понимал её и… себя. С ней не было легко, не было беззаботно. Наоборот, она тревожила его, волновала. Это было незнакомое новое чувство, которого он никогда прежде не испытывал.
- Тогда, до вечера. – проговорила она, не поднимая глаз.
- Да, до вечера. – согласился Владимир. Но когда Анна вышла из комнаты, он ощутил сожаление, что даже не попытался удержать её.

Днём он никак не мог остаться с Анной наедине, она всё время находилась в одной комнате с воспитателем, отгораживаясь от вампиров солнечными лучами. Возможно, ей казалось, что она прячется в этом сиянии, но девушка не знала, что глаза вампиров видят немного по-другому, чем глаза живых. Их не слепит солнечный свет, наоборот, он открывает им всё, что освещает. Владимир неотрывно смотрел на красавицу, уже мечтая о вечере. Солнечные лучи пронизывали тонкую ткань домашнего платья, делая его прозрачным для глаз вампира, и прелестный вид не мог оставить его равнодушным. Владимир покосился на отца и понял, отчего он всё время следит за игрой света и тени на полу, и не смотрит на воспитанницу. Наверное, ему больно видеть женскую красоту, или теперь он считает это неприличным.
- Анна! – негромко окликнул девушку Владимир, она посмотрела на него слегка испуганно, и солнце спряталось за облаками.
- Да? – настороженно отозвалась она.
- Могу я просить вас… поговорить со мной в кабинете.
- О чём? – она совсем перепугалась.
- Пожалуйста. – Владимир встал и подошёл к двери кабинета. Иван Иванович посмотрел на сына, на Анну и промолчал. Красавица нервно сглотнула и робко приблизилась к молодому вампиру. Он вежливо пропустил её вперёд и закрыл дверь.
Полумрак кабинета сделал девушку ещё более напряжённой.
- О чём вы хотели поговорить, Владимир Иванович? – она прижалась к стене возле больших напольных часов.
- О… вас.
- Обо мне?
- Да. Вы так прекрасны. – он медленно подходил всё ближе.
- О чём вы говорите? – пролепетала девушка, глядя на него.
- О вашей красоте. – Владимир стоял теперь вплотную к ней. – Когда светит солнце, я вижу даже то, чего не должен.
Он коснулся её щеки.
- Я не понимаю вас.
- Вы не понимаете, что красивы? – шутливо удивился он.
- Чего вы хотите? – прямо спросила Анна, посмотрев ему в глаза.
- Поцеловать вас. – от обольстительного его шепота по коже побежали щекотные мурашки.
- Нет, это неправда. Вам не нравятся такие, как я.
- Какие? – Владимир губами почти касался её уха.
- Тощие! – с вызовом произнесла девушка.
Он расхохотался, запрокинув голову.
- Анна, уверяю вас, что вы ошибаетесь. Но я не трону вас без вашего позволения. – Владимир посторонился, открывая ей путь к двери.
- До вечера, Анна. Надеюсь, вы не передумаете.
- Я же обещала. – холодно ответила она и вышла из комнаты.

Иван Иванович снова промолчал, когда девушка вернулась в гостиную. Стоило посмотреть за окно, и всё было ясно без слов. Анна снова села за рояль, и это помогло ей немного успокоиться, хотя день так и не стал безмятежно солнечным, как прежде.
Владимир оставался в кабинете до ужина.

Уже порядком стемнело, когда Анна решилась выполнить своё обещание. Сначала она не могла выбрать, что надеть, все наряды казались ей чересчур открытыми. И она не желала, чтобы Владимир думал, что она хочет ему понравиться. Девушка надела платье, которое ей никогда не нравилось, оно было ей велико в груди и висело на ней мешком.
Открыв дверь, Владимир не сказал ни слова о её виде, улыбнулся даже слишком радостно.
- Я думал, вы испугались.
- Вовсе нет. – она протянула руку. – Вы, наверное, голодны.
- Да. Но не так, как вы думаете. – он легко мазнул губами по её пальцам.
- Владимир, не нужно… - она очутилась в его объятьях и замолчала.
- Да, Анна, не нужно… не нужно больше прятаться от меня. – сладко выдохнул он и прижался губами к её губам.
Это было непередаваемо волшебно, его поцелуй околдовывал, хотелось, чтобы это длилось вечно.

Она не заметила, как ловко его пальцы справились с застежкой её платья, и оно сползло с плеч. Мужские ладони удивительно нежно коснулись обнажённой кожи, сталкивая ткань ниже. У Анны не было сил противиться его ласкам. Тёмная власть, пусть так. Но ей хочется прижаться к нему, слушать стук его сердца. Дальше обманываться невозможно, она любит… Любит настолько, что готова отдать ему всё. И девушка провела ладонями по мужской груди, нащупала и расстегнула пуговку у горла, коснулась кончиками пальцев гладкой кожи. Владимир тихо застонал в поцелуй, крепче обхватил красавицу за талию, погладил по обнажённой спине. Посмотрел ей в глаза и склонился к тонкой шейке. Анна невольно застонала, такой сладостью отозвалось в теле прикосновение его рта. Она даже не поняла, целует он её или кусает.
Владимир поднял девушку на руки, перешагнул через платье и опустил красавицу на постель. Она сводила его с ума, как никто прежде. Её кровь пьянила, её тело манило, но и этого ему было мало. Он хотел чего-то большего. Не отпускать её никогда. Быть единственным, кто имеет право прикасаться к ней, гладить золотые волосы, видеть своё отражение в её зрачках.
- Анна… - даже имя её тягуче-сладкое, легко слетает с губ перед поцелуями. – Анна…
Клыки скользят по атласной коже, но только скользят, он не станет больше её кусать, довольно и глотка крови. Теперь только поцелуи и… немного больше, чем просто поцелуи.
Он обласкал дыханием и губами тонкие пальчики девушки, прочертил языком влажную дорожку к плечу. Красавица запрокинула голову, и вампир провёл по беззащитному горлу клыками. Было в её покорности что-то невероятно чувственное и притягательное. Он мелко целовал её личико, подбираясь к губам. Анна открыла глаза и тихо выдохнула его имя.
Владимир подхватил её под спинку и всмотрелся в глаза.
- Да? – удивлённо, но с надеждой.
- Да… - она кивнула. – Да…
Нежные ладони обласкали его лицо, легли на плечи. Мужчина сжал девушку в объятьях, поцелуи стали ещё жарче. Уже её губы скользят по его шее, белые зубки прикусывают кожу, словно это она вампир, а не он. Владимир впился поцелуем в губы и вдавил девушку в кровать, смывая кровью её чистоту. И она, вздрогнув от боли, не оттолкнула его, а крепче обвила руками его шею, прижалась, закусив губку.
- Тише… не надо… - прошептал Владимир, замирая в немыслимом усилии. – Не надо… Анечка…
Нежно, нежнее шёлка касались губы гладких щёк девушки, пальцы томительно запутывали длинные волосы, разметавшиеся по подушке.
- Аня… Анечка… - дыханием ласкал красавицу, успокаивал, просил не торопиться, подождать, пока боль пройдёт. Анна прижалась щекой к его плечу, вдыхая приятно-солоноватый аромат мужской кожи. Почему он сказал «не надо»? Наверное, ему с ней не слишком интересно, ведь она такая неумёха.
- Аня… что с тобой? Больно? Прости… - Владимир слизнул слезинки с её щёк.
- Нет… Уже не больно… - она заметно расслабилась. – Не больно, Владимир…
- А-аня… - выдохнул её имя прежде, чем поцеловать. Ладонью провёл по её телу, лаская, заставляя вспомнить о страсти.
И она позволила себе забыться, пила эту ночь, захлёбываясь ласками, нежностью, неистовостью мужчины. Стараясь насладиться каждым мгновением в его руках, каждым поцелуем, каждым прикосновением. Ведь до утра так мало времени. Так мало…

Серый рассвет заглянул в окно и предательски напомнил, что её время на счастье закончилось. Анна осторожно выскользнула из кровати, в последний раз посмотрела на безмятежно спящего мужчину, ей больше никогда не увидеть его таким. Только на одну ночь он выбирает себе женщину. Девушка вздохнула, неудивительно, что любовницы не могут забыть его. Теперь и ей останутся только воспоминания. Возможно, и кровь её больше ему не понадобится. А если понадобится? Сможет ли она выдержать эту муку: желать его, мечтать о его объятьях и каждую ночь отпускать к другим?
Мысли терзали её душу, Анна не могла думать больше ни о чём. Она привела себя в порядок, переоделась, причесалась, но сейчас она никого не хотела видеть. Закутавшись в шаль, девушка вышла в сад. Она пошла не в сторону дорожки в деревню, а в глубину сада, в густую тень плотно стоящих деревьев, что хранила прах поколений Корфов. Плотные тёмные тучи закрыли солнце, листочки на деревьях поникли, цветы на клумбах сомкнули лепестки, прячась от близкой грозы. Красавица так была погружена в себя, что пересекла невидимую границу, за которую давным-давно запретил выходить Иван Иванович.
Торжествующий смех испугал её слишком поздно, наброшенное покрывало спеленало, ослепило. Анна вскрикнула, но вряд ли слабый звук был услышан. Кто-то грубо схватил её и потащил. Куда? Кому вообще понадобилось её похищать? Девушка рассердилась, и воздушный кулак сбил похитителя с ног, но он не выпустил добычу. Анна больно ударилась о землю головой, и сознание оставило её.
Когда она очнулась, страх стиснул сердце острыми когтями. Чадящие факелы на стенах давали тусклый свет, спину холодила каменная плита, веревки не давали пошевелиться. Но даже не собственная нагота испугала её, не грубый древний алтарь, на котором она была распята, а существа вокруг. Их никто бы не перепутал с людьми, хотя они были на них похожи. От них веяло смертью и тленом. Вот значит, какие они – упыри.
- Возрадуйтесь, крови хватит на всех! И мы получим ещё одну королеву! – громко сказала единственная женщина среди упырей. Взглянув на неё, Анна испугалась ещё больше. Неужели ей готовят такую же судьбу? Стать такой, как ЭТА? Лишиться всего человеческого, всех чувств, кроме жажды крови и власти. Это всё Анна ясно видела в её глазах, жадно глядящих на неё. И этот алчный взгляд хищника вызвал в душе красавицы протест, придал силы для борьбы. Первая молния ударила с небес в проклятый дом, здание задрожало, упыри замерли.
- Прекрасно! – женщина торжествующе облизнулась. – Сколько силы! И вся она станет нашей!

Владимир проснулся от чувства потери, Анны рядом не было. Он торопливо оделся и спустился в гостиную, надеясь увидеть красавицу там, но в комнате был только отец. И он был необычно встревожен.
- Володя! – бросился к сыну.
- Что случилось, папа? – Владимир, как мог, не выдавал своего беспокойства.
- Анечка… с ней беда. – выдохнул старый вампир.
- Но откуда… почему ты так думаешь?
- Думаю? Я знаю. Взгляни, какая буря. Анна же не просто Живая. Она из фей, хотя и не знает этого. Она улыбается – солнышко светит, плачет – идёт дождь. А сейчас она в большой беде, ей очень страшно. Её нигде нет, ни в доме, ни в саду. Она где-то, где я не могу её защитить.
Владимир мотнул головой, глаза зло сузились.
- Я найду её, папа, обещаю.
Когда выбежавший на улицу сын не мог его слышать, старый вампир негромко произнёс: - Найди её поскорее, Володя. Иначе будет слишком поздно.
Ветер растрепал чёлку, сыпанул песком в глаза, потом резко сменил направление и наподдал в спину. Владимир закрыл глаза, стараясь не обращать внимания на воздушные тумаки. Нынешняя ночь связала его с женщиной крепче судового каната, он попросту знал, в какую сторону бежать. Причём ему и в голову не пришло озаботится тем, что сейчас день, и что солнце может выглянуть из-за туч в любое время. Сейчас его Анне требовалась помощь, всё остальное было неважно. Плечам стало горячо и тяжело от незнакомой силы, словно великан положил ему на плечи ладони, но не придавливает, а поднимает. Владимир скосил глаза и всё понял. Крылья вампира – не сказки. Совсем не сказки. Вот он – тёмный свет, поднимающий его над землёй, усиливающий стократ.
Анна… она совсем рядом, там, в самом сердце бури, где молнии безжалостно долбят неприметный дом серого камня. И никак не могут сокрушить хлипкие с виду стены.

Вниз, быстрей, ещё быстрей! Дверь… не поддается… Дом-то – одно название, низкая покосившаяся халупа, но как же обманчиво это впечатление. Владимир ударил в доски двери, сдирая костяшки пальцев, и проломил морёное дерево. Вот значит где логово упырей… совсем рядом… под носом… окопались… С боевой злостью подумал Корф, ступая в тёмный проём. Анна! Она здесь! Вампирское чутьё вело его коридорами, лестницами, выбирая единственно верный путь.
В зал с жертвенником он шагнул неслышно, как шагает тигр перед решающим прыжком. Но твари учуяли его, зашипели торжествующе. Их было больше, намного больше, чем по силам вампиру, и они были уверены в успехе. И запах тёплой живой крови жертвы пьянил их, они уже предвкушали, как она польётся им в глотки. Владимир чувствовал лишь холодную ярость, он был готов рвать упырей голыми руками, даже без шанса на успех. Он ждал, когда же нападёт самый неосмотрительный, увлекая за собой остальных, но твари чего-то выжидали.
- Убить его! – приказала королева упырей, и они повиновались. Превратившись в жуткую помесь собаки с крысой, бросились к нему, чтобы найти свою смерть. Тёмные крылья вспороли воздух смертоносными лезвиями, рассекая плоть кровожадных тварей. Против этой силы не было ни защиты, ни избавления. Королеву не спасла ни её магия, ни способность стать невидимой, взмах крыла снёс ей голову с плеч.
Владимир даже не взглянул на останки упырей, разорвал верёвки, удерживающие Анну, поднял её на руки.
- Пойдём отсюда.
Девушка прильнула к его груди.
- Прости меня… я не хотела… так само получилось… я не думала…
- Тише, малышка… тише… это я виноват… нужно было держать тебя крепче и не отпускать.
Она хихикнула немного нервно.
- Ты пришёл, и теперь всё будет хорошо. Только ты не спеши выходить… я сейчас…
Солнечный свет в проёме двери сменился грозовыми сумерками.
- Теперь можно. – она ободряюще улыбнулась мужчине.
- А отец говорил, что когда ты улыбаешься – светит солнце.
- Так было раньше, пока… у тебя крыльев не было.
Владимир приготовился взлететь, но Анна остановила его.
- Подожди. Нужно запечатать это место. Чтобы ни капли мерзости не просочилось. Поставь меня на землю, пожалуйста.
Вампир с неохотой послушался. От того, что он увидел дальше, у него слегка закружилась голова. Из дремавших под землёй семян торопливо выбирались ростки, вцеплялись корнями в камень стен, разрушая прочную кладку. Живое крошило, побеждало камень, укреплённый заклятьями, лишало злые силы могущества. Дом проседал, проваливался, тонул в колышущемся море зелени. Травы цвели, выстреливали семена, из них появлялись новые ростки. И всё это непрерывно, стремительно. Этот круговорот завораживал, Владимир не сразу пришёл в себя, когда всё закончилось. Над бывшим логовом упырей безмятежно цвели полевые цветы, надежно отгоняя зло своей наивностью и безыскусностью. Но всё же было в этом холмике что-то предостерегающее, даже страшноватое.
- Не думаю, что кто-то будет здесь собирать цветы. – негромко заметил Владимир, закутывая девушку в свою рубашку.
- Даже совершенно точно не будут. – весело отозвалась Анна. – Туда теперь не попасть. Никому и никогда.
- Значит, ты вправду фея. – он взял её за руку. – Ты упорхнёшь теперь в лес?
- Нет. В лесу живут лесные феи, а я живу в доме, значит я - домашняя. Буду с тобой, пока… не прогонишь.
- Глупенькая моя… как ты можешь говорить такое?
Ласковый укор в бархатном голосе изгнал тень тревоги из девичьих глаз.
- Никогда больше тебя не отпущу. – сильные руки прижали её к мужской груди. – Я отнесу тебя домой.

Самого полёта Анна не запомнила, уткнувшись лицом в шею любимого. Это так замечательно – быть с ним и знать, что это надолго. На всю жизнь.
Владимир опустился на землю около купальни.
- Мне кажется, что я грязный. – он виновато пожал плечами.
- Я тоже. Этот запах… он въелся в кожу. Я мечтала о жасминовой воде с розовыми лепестками. И чтобы ты… потёр мне спинку. – последнее было произнесено совершенно обворожительным шёпотом.
- Жасмин только тот, что растёт на берегу. Перед грозой он особенно сильно пахнет. – Владимир понизил голос, увлекая девушку в воду.
- А розы? – Анна намочила руки и провела по плечам мужчины мокрыми ладошками.
- Ты – лучше всех роз. – ответил он, стягивая с неё намокшую рубашку. – Я не сказал тебе ночью… Ты нужна мне.
- Из-за крови? – Анна понимающе кивнула и обняла его за талию, показывая всем видом, что согласна на его условия.
- Нет. Не только из-за крови. Я люблю тебя. Такую необыкновенную.
- Это ты необыкновенный. Ты умеешь летать.
- Это ты научила меня. Анечка… - он поцеловал её.
- Владимир… - сладко выдохнула она, прижимаясь к нему.
Небо прорвалось проливным дождём. Струи толстые, словно канаты, соединили небо и землю, отгородили счастливых влюблённых от всего мира. Вода была повсюду, она смывала не только грязь, но и страхи, тревоги.
- Никогда ещё не целовался под дождём. – мурлыкнул Владимир.
- А с кем ещё ты так купался? – ревниво прищурилась Анна.
- М-м-м-м… ни с кем.
- Честно?
- Честно. – он приподнял девушку и крепко обнял. – И всегда теперь буду только с тобой.
- Я люблю тебя. – тихо сказала Анна, глядя ему в глаза.
- Счастье моё! – Владимир обрадовано стиснул её.
- Я твоя. Навсегда. – прошептала она, покоряясь его мужской силе. И где то далеко заворчал гром, подтверждая её слова.

конец.