|
Владимир не торопясь зашел на кухню, уверенный, что он один в квартире. Как же
иначе – ведь только у него выходной. Вошел и замер, стараясь совладать с
зачастившим сердцем. Анна стояла у стола, что-то резала, тихонько мурлыча себе
под нос. Аня… бесконечно милая в простом халатике, как он раньше этого не
замечал? - Аня… - негромко окликнул он, девушка вздрогнула. - Ой, Вовка, ты меня напугал! Разве можно так подкрадываться? - Я не специально. – примиряющее улыбнулся он. – Почему ты дома? - У нас концерт вечером, так что мне только к трем. А ты чего? - А у нас занятия сегодня отменили. – он подошел поближе. – Готовишь? - Ага. Картошку хочу пожарить. – Аня снова вернулась к прерванному занятию. Владимир на секунду зажмурился, потом шагнул вперед. - Вов, ты чего? – немного испуганно спросила девушка, когда он обнял ее. - Ты такая красивая, Анька… - горячо прошептал он ей в ухо и прижался губами к шее. Нож выпал из ослабевших пальцев, глухо стукнул по столешнице, этот звук на миг отрезвил Анну, но только на миг. Владимир прижал ее к стене, лихорадочно целовал шею, щеки, пока его губы не накрыли ее рот. Анна, дрожа, отвечала на жаркую ласку его губ, еще теснее прильнув к парню. - Аня… - блеск серых глаз опалил ее внезапным пламенем. Она молча уткнулась ему в грудь, без слов признаваясь в любви и согласии пойти до конца. Владимир без труда поднял ее на руки и почти бегом устремился в свою комнату. Сердце бухало в груди раскаленным молотом, разгоняя по жилам кипящий металл вместо крови, пальцы дрожали, расстегивая пуговицы халата. Аня дышала тяжело и прерывисто, словно после быстрого бега, внутри все сжималось от страха неизведанного и обжигающего томления. С ней такое было и раньше, когда Владимир целовал ее, но слишком уж редко выпадала эта возможность – нацеловаться вдоволь, до головокружения, до сладкой дрожи. А уж быть вот так близко – никогда. - Володя… - она остановила его руку, почти коснувшуюся груди. – Я боюсь… - Меня? – хрипло выдохнул он, смыкая руки за ее спиной. - Я не знаю, что мне делать. – заметив разочарование, промелькнувшее в серых глазах, она растерянно добавила, - Я не умею… - Просто верь мне, Анечка. – Владимир не улыбнулся, сил на улыбку не оставалось. Халатик спорхнул на пол, и во рту пересохло от страшной нестерпимой жажды, которую могли утолить только поцелуи маленькой хрупкой блондинки – его Ани. Что он говорил, что шептал в горячечном бреду, было неважно. Желания, которые он столько времени подавлял, наконец, нашли выход. Владимир не помнил, как разделся, он все пил, пил нежность ее тела, мягкость ее губ, ее неповторимый аромат. - Аня… - простонал он, когда девушка вздрогнула от неизбежной боли. Аня не могла сдержать слез, хотя очень старалась. Даже боль не смогла разрушить ее чудесный сон, Владимир все еще был с ней – его глаза такие близкие и родные, жаркая тяжесть его тела, горячие губы и нежные руки. Анна уткнулась ему в шею, она вытерпит, только бы он не разжимал рук, не оставлял ее. - Анечка, прости меня. – зачем он это говорит? - Я люблю тебя, Владимир. – вытолкнула она непослушными губами. – Я люблю тебя. И ликующая радость наполнила два тела, ставшие одним, обожгла в неугасимом огне и накрепко сплавила две души. Зачем что-то говорить, если каждое движение, каждое касание кричало – Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ!!! |