Глава 3 Бальная зала была полна света и шума. Нарочито строгие костюмы мужчин словно были призваны оттенить наряды дам. Анна безупречно играла свою роль провинциальной барышни, воспитанницы старого барона. Ее кольнула острая иголочка ревности, когда она заметила, что Владимир ведет в танце высокую красивую девушку, но она предпочла поскорее отогнать это чувство. Барон Корф представил свою подопечную князю Репнину и благосклонно кивнул Анне, позволяя принять приглашение на танец. Танцуя с князем и улыбаясь его комплиментам, Анна все время чувствовала на себе взгляд молодого хозяина. Едва танец закончился, как Владимир чуть ли ни силой уволок ее в сторону и прошипел в ухо. - Прекрати флиртовать с ним! Немедленно! - А если я вас не послушаюсь? – Анна дерзко посмотрела ему в глаза. - Тогда я расскажу Мише всю правду. – с угрозой в голосе произнес барон. - Какую правду? – красавица заставила себя улыбнуться. Владимир едва слышно зарычал и втолкнул ее в первую попавшуюся дверь. В небольшой комнате, освещаемой всего парой свечей, было тихо и пусто. - Ты уже забыла, что принадлежишь мне? – он прижал девушку к стене. - О, прошу тебя, только не здесь! – шепотом взмолилась Анна, чувствуя, как его возбужденная плоть упирается ей в живот. - Это еще почему? – Владимир медленно задирал пышную юбку бального платья. К его некоторому удивлению и удовольствию под платьем не оказалось ничего, кроме шелковых чулок на подвязках. - Подумай, что будет с твоим отцом, если все раскроется сейчас? – ее голос прерывался, когда мужские руки касались бедер. - Если будешь послушной, то все останется в тайне. – проводя пальцами по увлажнившимся складочкам, Владимир смотрел в прелестные глаза, начавшие затягиваться поволокой желания. – Я буду… осторожен… очень осторожен… - Владимир… пожалуйста, перестань… - опираться на стену для Анны стало необходимостью. - Ты забываешь свое место… - холодный тон мужчины не вязался с его прерывистым дыханием. Владимир расстегнул брюки и рывком приподнял охнувшую красавицу. Стройные ножки обхватили бедра мужчины, когда он овладел тихо застонавшей девушкой. Владимир стиснул маленькую грудку через платье, яростно врываясь в тесную жаркую глубину. Анна едва заметно улыбалась, глядя в бешеные глаза барона, двигаясь с ним в одном ритме. От остроты и опасности сложившейся ситуации она испытывала неведомое ранее наслаждение, ведь в соседней зале находилось столько народа, и в любой момент в эту комнатку мог кто-нибудь заглянуть. Она вздрогнула всем телом, достигнув вожделенной вершины, и почувствовала как сладко замер Владимир, навалившись на нее всей тяжестью сильного тела. Он все же не удержался от жадного нескромного поцелуя, прежде чем опустить ее на пол. - Надеюсь, что ты прекратишь флиртовать с Михаилом. – бросил он, застегивая брюки. - А если нет? – казалось, что прелестницу более всего занимают складки на юбке. - Тогда я накажу тебя. – пригрозил барон. Анна подняла на него невинные глаза. - Князь же ваш друг. Почему мне нельзя разговаривать с ним? - Потому что я запрещаю тебе! – зарычал Владимир. - Уж не ревнуете ли вы меня… барин? – Анна погладила его по плечам. - Ревновать тебя? С какой стати? Ты – никто! Обычная крепостная, возомнившая себя неизвестно кем! – с убийственным сарказмом в голосе отчеканил барон. - Я… никто… обычная… крепостная… - отделяя и растягивая каждое слово, произнесла девушка. - Что же, хорошо! Красавица холодно улыбнулась и выплыла из комнаты. - Аннушка, где ты была? – встревожено осведомился Иван Иванович, когда она подошла к нему. – И где Владимир? - Он где-то… там. – как можно невиннее улыбнулась Анна, махнув ручкой в неопределенном направлении. – Дядюшка, у меня немного болит голова… я бы хотела отдохнуть… - Да, ты что-то бледна, моя девочка. – захлопотал барон. - Это наверное от духоты, я неважно себя чувствую, можно мне поехать домой? – девушка тихо вздохнула. - Конечно, мы сейчас же поедем. – опекун бережно поддержал воспитанницу. Владимир наблюдал за разыгрываемым спектаклем от стены, ловя каждый жест этой притворы. Анна ни разу не сфальшивила, ведя свою партию, ни одного лишнего жеста, в глазах только усталость и грусть. Но когда его отец приобнял девушку за тонкую талию, в лицо словно плеснули кипятком, бешенство вскипело девятым валом, и самая черная ревность ужалила сердце. Молодой Корф вальяжно подошел к карете, когда Иван Иванович забирался внутрь, тяжело опираясь на трость. - Вы решили уехать пораньше? – осведомился он, поддержав отца. - Аннушке нездоровится. – прокряхтел барон. – А ты останешься? - Нет… что-то мне здесь стало скучно. – протянул Владимир и легко запрыгнул в карету.