|
Рейтинг: G Герои: Владимир, Анна, Иван Иванович Жанр: приквел, альтернатива Владимир не любил музыку. Не всю, конечно. Деревенский перепляс под гармонику ему был очень даже по душе, еще он мог часами слушать рыдания скрипки в руках старого еврея, пригретого отцом. Но этот гроб с музыкой он ненавидел. И пигалицу, терзавшую черный ящик и несчастную баронскую голову. Бесконечные гаммы, повторяющиеся семь нот. От этих звуков не было спасения в доме. Как только Аня садилась за рояль, Владимир Корф под любым предлогом исчезал из дома. *** Владимир не слишком рвался домой на Рождество. Отец опять начнет хвастаться Анькой перед соседями, а она будет заморожено улыбаться и смотреть в никуда синими глазищами. Одна надежда – вдруг заболеет, как в прошлом году? И в позапрошлом. Молодой человек устыдился своих мыслей, надо же, дошел до того, что желает зла и без того болезненной девчонке. И поехал даже на неделю раньше, чем собирался. Аня как споткнулась, увидев его, почти беззвучно поздоровалась и испарилась. Владимир даже не понял, в какую дверь вышла девочка. Она буквально растаяла, как утренний туман летом над озером. Он и не разглядел ее толком. Прежде она была смешная, как олененок, нескладная, руки, как палочки, косички двумя веревочками. Сегодня кос не было, а то бы не удержался – развязал и вытянул ленту, хотя знал: губенки задрожат, слезинки повиснут на густых ресницах, но не попросит же, нипочем не попросит вернуть. Отец обрадовано обнял его, посмотрел снизу вверх. Владимиру стало неловко, как-то незаметно он обогнал отца в росте. Иван Иванович же смотрел на сына с гордостью. - Какой ты молодец у меня! Барышень уездных придется в цепи заковать, иначе не удержать дома! - Что вы, отец!? – делано испугался Владимир. – Разве можно? - Так ты вроде жениться не собираешься. – хохотнул барон. - Но посмотреть на здешних красавиц не откажусь. – улыбнулся сын. - Тогда устроим прием на этой неделе, а потом после Рождества. - Пост же, батюшка. - А мы скоромиться не будем. – Иван Иванович подмигнул сыну так лукаво, что тот расхохотался. Соседям в этот же день были разосланы приглашения. За обедом Анна не поднимала голову, сдержано кивнула, когда опекун предупредил о небольшом празднике. Владимир незаметно для отца поморщился, узнав, что без рояля и песен в исполнении Анны не обойдется. Зимний день короток, сумерки сгустились довольно быстро, да еще снег повалил тяжелыми крупными хлопьями. Владимир зачем-то вышел на задний двор и успел заметить метнувшуюся за сарай серую тень. Заинтригованный, он решил поймать шпиона, но заглянув за угол, разочаровался. Это был никакой не шпион, а всего лишь Анна. Но тут его как громом поразило – она скинула платок и стояла под снегом в тонком платье и… босиком. Молодой барон растерянно моргнул, ничего не понимая, Анна тем временем слепила снежок и откусила большой кусок от снежного яблока. - Дуреха! – закричал Владимир. – Брось снег! Заболеть решила? Он подскочил к ней, замотал плечи девочки в свою шинель, а платком укутал ее ноги, и отнес ее в дом. - С ума сошла?! – рявкнул он, донеся девочку до спальни. Только опустив ее на кровать, Владимир осознал, что Анна перестала быть нескладной девчонкой. Она оказалась очень миленькой, даже красивой девушкой. - А вы разве хотите, чтобы я пела на вашем званом вечере? – она даже не постаралась показать, что ждет ответа. - Ты хочешь заболеть, чтобы не петь? Дура! – он вскочил. Он был отчего-то очень зол. Болеть из-за такой ерунды! Он бы как-нибудь перетерпел и даже не поморщился. Но эта же дуреха вполне могла не просто простыть! А если круп или дифтерия? Или чахотка? Владимир не знал, чем стукнуть эту глупышку, чтобы вбить в белокурую головку хоть немного ума. Тут он кое-что вспомнил и уставился на нее с нескрываемой яростью. -Значит, в прошлом году ты тоже… заболела специально? Анна виновато склонила голову. Владимир скорчил рожу, потом зарычал: - Не вздумай снова идти на улицу! Марш в кровать! - А вы не в казарме, Владимир Иванович! Он был потрясен ее дерзостью. - Ты – моя крепостная, а я твой хозяин! - Я не ваша, а Ивана Ивановича! - Это дело поправимое! – разозлился молодой Корф. Анна съежилась и полезла под одеяло. - Давно бы так. – проворчал Владимир и ушел. Буквально через пару минут прибежали горничные с горячими кирпичами для постели и чаем. Только ничего не помогло – утром для Анны вызвали доктора. Владимиру очень не понравилось выражение его лица, когда врач вошел в кабинет вместе с отцом. Званый вечер отменять не стали, но молодому человеку было не до веселья. Он вежливо улыбался и даже поддерживал разговор, но про себя мечтал, чтобы гости поскорее разошлись. Он не замечал даже обожающего взгляда Лизы Долгорукой, подруги детства. Сейчас в ней невозможно было узнать прежнего сорванца, и в другое время Владимир бы оценил перемены, но… все его мысли были только об Анне. Доктор тревожился не зря, Анна заболела очень тяжело. Владимир несколько раз порывался проведать девушку, но ему не позволяли. Все домашние ходили на цыпочках, Иван Иванович обещал суровую кару тому, кто нарушит покой, так необходимый больной. А ей не становилось лучше. Анна болела уже целую неделю, совсем скоро наступит Сочельник, неужели она и в этом году будет лежать в постели, когда все веселятся? Владимир чувствовал себя виноватым, Анна боялась его недовольства даже больше, чем возможной смерти. Как еще объяснить ее поступок? Молодой человек подошел к окну, день был замечательный. Свежий снег искрился под яркими солнечными лучами, высокое небо поражало синевой. Владимир покосился на рояль и поджал губы, у него в голове зародилась безумная мысль. Молодой барон уселся на банкетку и решительно поднял крышку. Рояль оскалился бело-черной ухмылкой. «Хорошо, что отца нет дома.» - подумал Владимир и нажал на клавишу. Бом! – пронеслось по дому. Он не стал дожидаться, пока звук затихнет, нажал на клавишу рядом. И еще раз. И еще. Семь нот. Бесконечные повторения. Показалось, или по спине действительно протянуло легким сквознячком? Владимир обернулся и замер, Анна стояла в дверях, тяжело привалившись к створке. - Анна… Аня! – он подбежал к ней и довел до дивана. Хотя худенькие плечики покрывала шаль, но она не показалась барону надежной защитой от сквозняков. Владимир заботливо обернул девушку пледом. - Зачем ты встала, Аня? - Решила посмотреть, кто мучает рояль. А это вы… - Я… - и расплылся в дурацкой улыбке. Осторожно сжал слабые пальчики в своей ладони. – Вам нужно лежать, Анна. Владимир прикусил губу, осознав, что обратился к на «вы» к крепостной. Еще немного, и будет руки ей целовать. Он сглотнул, сгреб худышку в охапку и вернул ее в постель. Подавил в себе желание погладить девушку по волосам и малодушно сбежал. Он выскочил во двор, с разбега кинулся в снег, уткнулся в холод пылающим лицом, перевернулся и до рези в глазах смотрел в бесконечную яркую синеву. Он влюбился в крепостную? Не, не может этого быть! Не может! Но сердце пышет таким жаром рядом с ней, и от нежности перехватывает горло. А если с ней что-нибудь случится, что будет с ним? Как же он так вляпался? Почему больше никто не смог тронуть этих потаённых струн в его душе? Почему она? Владимир недолго лежал на снегу, ему не понравилось, что дворовые начали коситься на взъерошенного барина. После этой вспышки, молодой барон старательно избегал Анну, это было нетрудно, девушка не выходила из своей комнаты. Отстояв Рождественскую службу, Корфы вернулись домой. Владимир взглянул на яркую звездочку, отвернулся и поднялся на крыльцо. Не раздеваясь, он пошел к Анне. Сегодня на службе на него словно снизошла Благодать, на душе стало легко и спокойно. Он любит – к чему терзаться? Любит лучшую девушку на свете. И он сейчас скажет ей об этом. Анна удивленно посмотрела на позднего гостя. - С Рождеством. – смущенно сказал Владимир и присел возле кровати на корточки. - С Рождеством, Владимир Иванович. Он уперся подбородком в скрещенные пальцы и в упор посмотрел на девушку. - Анна, я хочу, чтобы вы знали… - Я знаю… - Знаете? – юноша растерялся. - Да. – она кивнула. – Я обещаю, что больше никогда в вашем присутствии не дотронусь до рояля и не буду петь. Я знаю, что вы не любите этого. - Анна! – Владимир с облегчением засмеялся. – Я имел в виду вовсе не это! Вы можете делать все, что вам заблагорассудится, но только… если вы будете делать это для меня. Я хочу, чтобы ты всегда была рядом… я… Он не смог договорить, признаться, сказать самое главное слово. Но сверкнувшее в мужских пальцах тонкое кольцо сказало все лучше слов. - Возьми его… ты тогда будешь знать, что я тебя люблю. - Но… - Ш-ш-ш… просто возьми. - Хорошо… - она неожиданно послушно кивнула и подставила ладошку. Владимир закрыл ее пальчики и поцеловал сжатый кулачок. - Я тебя люблю и буду ждать, когда ты станешь взрослой. – барон улыбнулся и поднялся. – Выздоравливай. Он еще раз посмотрел на нее и вышел. Анна приоткрыла ладонь и посмотрела на блестящий ободок. - Я тоже… люблю тебя… и буду за тебя молиться… - тихо-тихо сказала она и поцеловала кольцо. конец |