Нежность.

Владимир проснулся среди ночи. Лунный свет заливал комнату, Анна не любила темноту, и поэтому шторы не задергивали. Владимир едва уловимо улыбнулся. – Анна… неслышно произнес он, приподнимаясь на локте. Нежная кожа серебрилась в призрачном свете, ресницы бросали полукружья теней на щеки, маленькое перышко на подушке трепетало от спокойного дыхания спящей. Нежность захлестнула его, заставила протянуть руку и осторожно прикоснуться к светлым волосам. Его всегда ошеломляло это ощущение, с самого первого раза, когда он дотронулся до них. Мягкие и нежные, словно драгоценный мех, они ласкали его ладонь. От этого прикосновения в животе начинали копошиться горячие искры, разбегаясь по всему телу. Владимир тихо вздохнул, наслаждаясь прикосновением, невесомо поглаживая локоны, раскинувшиеся по подушке. Он осторожно придвинулся вплотную к жене, просунул руку ей под голову и прижался грудью к узкой спинке. Анна не проснулась, только слегка поерзала, устраиваясь поудобнее на его руке и при этом коснулась попкой его напряженной плоти. От этого прикосновения в глазах засверкали звезды, желание заставило его содрогнуться, мышцы живота напряглись до каменного состояния, кровь застучала в висках. Владимир усилием воли овладел собой и медленно сомкнул руки, обнимая нежное тело. Ее запах сводил с ума, так пахла только она, ей не нужны были духи, они лишь заглушали чистый запах ее кожи и волос. Владимир отодвинул длинные волосы и бережно прижался губами к хрупкой шейке. Анна манила его к себе, особенно, когда лежала рядом с ним обнаженная. Сегодня она не надела даже сорочку, тонкую как паутинка, почти неощутимую, но все же мешающую ему прикасаться к ее атласной коже. Владимир действовал медленно и осторожно. Он еще немного подтянул Анну к себе, прижимая спиной и заставляя согнуть колени. Вздыбленная плоть почти стонала, когда он медленно погрузился в ее лоно. Владимир боялся, что Анна проснется и испугается его горячности, даже спустя два года после свадьбы она не могла привыкнуть к его ненасытности. Он видел некоторую настороженность во взгляде прозрачных серых глаз, когда начинал заигрывать с ней днем. Владимир знал, что ей хорошо с ним, но она словно стыдилась этого и не особо потворствовала его желаниям. А ему хотелось доводить ее до сумасшествия, заставить ее полностью отдаться ему, раскрыться, но ее взгляд неизменно останавливал его. Анна боялась, что утонет в волне любви и нежности, которая поднималась в ней, стоило только увидеть мужа. Он был настолько красивым, что она никак не могла поверить, что он теперь принадлежит ей. От его ласк и поцелуев она так легко теряла голову, что пугалась этого состояния счастья. Любить его еще больше казалось невозможным, но после каждой ночи ее чувства только усиливались. Она боялась потерять себя, захлебнуться в море своей любви, только поэтому она не позволяла мужу лишний раз поцеловать себя. Она старалась держать себя в руках, но не могла этого делать, когда его губы прикасались к ее коже. Все два года замужества Анна больше мечтала о своем муже, чем позволяла ему осуществлять ее мечты. Она боялась, что если Владимир узнает о силе ее чувства, то она станет еще больше зависеть от него, будет с надеждой ждать каждого взгляда, искать его внимания. Меньше всего на свете она хотела навязываться ему и чувствовать свою ненужность и его снисхождение. Анна слишком хорошо насмотрелась на семейную Романовых, в которой жена боготворила мужа, а он изменял ей направо и налево, изредка снисходя до нее. А глупенькая дурочка смотрела на него влюбленными глазами и не желала ничего замечать. Анна лучше бы умерла, чем выносить такое положение вещей. Но нежность накрывала ее с головой, стоило Владимиру оказаться с ней в одной комнате, посмотреть на нее удивительными глубокими глазами или спросить что-нибудь низким ласковым голосом. Анне казалось, что ее сердце разорвется, не в силах вынести столько любви, когда Владимир сделал ее женщиной. Она больше не позволяла ему бесстыдно трогать себя, останавливала его ловкие умелые пальцы, дарящие ей наслаждение, не позволяла требовательным нежным губам погрузить ее в дурман удовольствия. Этим вечером Владимир так жадно смотрел на нее, что она не стала надевать сорочку, а забралась под одеяло обнаженной. Владимир же всегда спал без одежды, что первое время ее очень смущало. Все произошло по правилам, установленными ей самой. Владимир взял ее быстро, почти не лаская и не целуя, так как она хотела. Вроде бы он делал все так, как она хочет, но почему же она чувствует себя такой несчастной? Анна немного поплакала в подушку и заснула. Ей приснился изумительный завлекательный сон, Владимир обнимал ее, проводил горячими ладонями по ее телу, по бедрам, по груди, целовал ее в шею, в спину и наконец вошел в нее мягко и осторожно. От его вкрадчивых движений по телу разливалась теплая истома, хотелось еще и еще. Анна вздохнула и проснулась. Владимир ласково погладил упругую грудку, мягко покачиваясь в тугой влажной теплоте. Анна вздохнула, и этот вздох отозвался во всем его теле огненным шквалом. Он толкнулся чуть резче и услышал сдавленный стон. Тонкие пальцы обхватили его запястье, нежное тело напряглось, золотистая головка откинулась назад и его имя сорвалось с пленительных губ. Владимир, ободренный такой реакцией, крепче прижал жену к себе, целуя ее в шею. Его толчки снова стали мягкими, нетребовательными и Анна расслабилась в его руках. - Анечка, прости меня, я не сдержался. - нежно прошептал он, щекоча дыханием ее ушко. - Владимир… - Анна повернула к нему голову. Он с удивлением увидел слезы, блестевшие в ее глазах. - Что случилось? Я сделал тебе больно? Я обидел тебя? – Владимир недоумевая, остановился. - Нет… нет… ах, Владимир, я так боюсь… - Анна всхлипнула. - Боишься меня? – он хотел покинуть ее тело, но она не позволила, удержав его за руку. - Боюсь потерять тебя. Боюсь, что надоем тебе, и ты оставишь меня. Найдешь себе кого-нибудь… - ее голос прервался, и слезинка выкатилась из уголка глаза, оставляя мокрую дорожку. - Анечка, о чем ты говоришь? Мне нужна только ты. Я даже не замечаю других женщин. Ну откуда такие мысли? – Владимир снова начал медленные движения, осушая губами дорожку слез. - Я так люблю тебя, Владимир. – глаза Анны наполнились нежностью. - Правда любишь? – он остановился. - Да. – Анна напряглась, ожидая продолжения. - Тогда почему ты не позволяешь мне делать то, что я хочу? – Владимир внимательно смотрел ей в глаза. - А чего ты хочешь? – она судорожно сжала простынь. - Я хочу… - Владимир вышел из нее и развернул Анну лицом к себе. – Я хочу целовать тебя. Всю. Хочу гладить и ласкать тебя не только ночью, но и днем. Хочу, чтобы ты доверилась мне, Анна, чтобы ты перестала бояться меня. - Я… я доверяю тебе. – прошептала она, отводя глаза и заливаясь краской смущения. Владимир погладил ее по щеке и заставил посмотреть себе в глаза. - Не останавливай меня сегодня. – произнес он, накрывая ее губы своими. Анна прижималась к Владимиру, спрятав лицо у него на груди. Она чувствовала, как его руки гладят ее по волосам, скользят по спине, по плечам. Владимир целовал мягкие локоны, проводил подушечками пальцев по обнаженной коже. Анна подняла голову и заглянула ему в глаза. Блеск темных бархатных глаза заставил ее затрепетать, она потянулась поцеловать его, но теплые мужские руки остановили ее. - Нет, Анна, сегодня ты будешь делать только то, что я тебе скажу. – Владимир провел пальцами по нежной щеке. – Анечка… - неожиданно ласково прошептал он, целуя ее в губы. Анна подчинилась и обняла его за шею, взъерошивая короткие волосы на затылке. Владимир целовал ее медленно и нежно, посасывая то верхнюю губку, то нижнюю, проникая языком в теплый ротик, ласкал ее язычок, пропускал его в свой рот и позволял ускользнуть обратно. Умелые ловкие руки невесомо прикасались к атласной коже, разжигая огонь страсти в хрупком теле. Анна все крепче обнимала его, в туманном мареве, застилающем взор, яркими звездами горели глаза мужа. Его руки дразнили, искушали, поглаживая запястья, скользя по плечам, сжимая небольшую высокую грудь. Его ладони наполнялись упругой полнотой девичьей груди, пальцы стискивали напряженные соски, заставляя Анну негромко постанывать и выгибаться. Владимир чувствовал, что уже сам находится на грани, обнаженное женское тело действовало одуряюще, он тонул в серебряном море глаз, полных любви и страсти. Он отпустил нежные губы Анны из плена своих губ лишь затем, чтобы втянуть в рот манящие бутоны сосков. Его пальцы чуть дрожали, выдавая нетерпение. Анне казалось, что еще немного, и она сойдет с ума. Тело превратилось в вязкую податливую массу, тающую под мужскими руками и губами. Горячие губы прошлись по ключицам, в бессчетный раз прикоснулись к груди, спускались все ниже, целовали мягкий животик. Поцелуи вспыхивали огненными дорожками, жаркий клубок пульсировал внутри, рассыпаясь маленькими искрами по всему телу. Анна сдерживала стоны, закусывая пересохшие губы, полностью отдавшись на волю мужа. Владимир провел пальцами по светлым волоскам внизу живота, проник в горячую влажную глубину, сдерживая собственное нетерпение, и неожиданно для жены прильнул ртом к нежной женской плоти, жаждущей его ласк. Анна протестующе застонала и попыталась отползти от Владимира, ее шокировало такое бесстыдство. Но сильные руки повелительно сжали ее бедра, и через мгновение она уже ни о чем не думала, завороженная дерзкими ласками. Доводя до сладкого изнеможения жену, Владимир все больше возбуждался сам, желание обладания гибким податливым телом становилось все более невыносимым, но он продолжал мучить себя, лаская Анну ртом и руками. Анна вцепилась в простыню, выгибаясь от невыносимого наслаждения, захлестнувшего ее штормовой волной, губы шептали имя мужчины, подарившего ей блаженство. - Владимир… Владимир… Ох, Владимир… Не в силах больше терпеть сладостную пытку, Владимир приподнял жену, подхватив под попку, и нетерпеливо вонзился в нее. Его толчки были резкими, требовательными, порождающими новые стоны у Анны. Взрыв не заставил себя ждать, и Владимир на несколько секунд замер, пережидая острое наслаждение, граничащее с болью. Анна встретилась с ним глазами и протянула руки, без слов прося его наклониться к ней. Владимир прильнул к ее губам, крепко обнимая жену, и продолжил свои движения, ставшие медленными и томительно нежными. Водоворот закружил их, затянул в бездонный омут и выбросил в новый неизведанный ранее мир, в котором были лишь они вдвоем. Анна медленно приходила в себя, чувствуя легкие поцелуи Владимира на губах. - Устала, девочка моя? – его голос был полон нежности и заботы. - Немного… - прошептала Анна непослушными губами, неудержимо краснея от воспоминаний. Владимир прижал ее к себе и поцеловал мраморное плечико. - Отдыхай. Анна чувствовала, что он хочет задать вопрос, но молчит, и она сама обняла его и посмотрела в глубокие теплые глаза. - Эта ночь была особенной. Мне было очень хорошо. Спасибо. – и уткнулась ему в грудь, сгорая от стыда и собственной смелости. Владимир довольно улыбнулся, обнял ее еще крепче и тихо прошептал, – Я люблю тебя. Анна потерлась щекой о его плечо и так же тихо ответила ему, - Я люблю тебя. Глаза неудержимо слипались, и она не услышала, как Владимир едва слышно произнес, - Утро будет еще лучше…