|
Владимир метался по комнате, одновременно пытаясь расстегнуть и скинуть парадный мундир. Он до сих пор не мог поверить, что сделал это. Ненависть душила его. Ненависть к отцу, заставившего его подчиниться, но еще больше к этой маленькой тихушнице, ставшей сегодня его женой. Женат, Боже, он женат! И на ком – на девчонке еще несколько дней назад бывшей крепостной. Даже в самом страшном сне ему не могло это привидеться. Он – барон Корф, родовитый и… нищий. Отец все переписал на эту белобрысую худышку. И хуже всего было то, что он был обязан сделать ее своей женой в самом прямом смысле этого слова. Перед глазами до сих пор стояли строки завещания, если он хотел остаться хозяином в родовом поместье, то ему необходимо было обзавестись наследником в течение двух лет после женитьбы, причем неважно какого пола, главное, чтобы ребенок родился. Владимир прикрыл глаза и задержал дыхание, чтобы успокоиться. Сняв все же мундир, барон решил нанести визит молодой жене, расставить все точки над i и хоть как то обозначить их дальнейшее сосуществование. Он уже поднял руку, чтобы постучать, но потом передумал и просто толкнул дверь. Анна испуганно посмотрела на него, но даже не пошевелилась, чтобы встать из кресла. - Доброй ночи… баронесса. – Владимир вложил в последнее слово весь цинизм, на который был способен. – Надеюсь, вы счастливы? Анна промолчала, стиснув подлокотник кресла так, что костяшки пальцев побелели. - Неужели нет? – продолжил он издевательским тоном, подходя поближе. - Не надо! – дрожащим голосом попросила Анна. - Что не надо? А что прикажешь делать? Радоваться, что моей женой стала крепостная девка, хоть и бывшая? К тому же владеющая МОИМ поместьем. Ну? Что? - Я просила вашего отца не делать этого, но он не пожелал слушать. – Анна прикусила губу, сдерживая слезы. Владимир в гневе был страшен, она знала это еще с детства. Когда он сердился, Анна предпочитала отсиживаться где-нибудь, пережидая дурное настроение молодого барина. Она тихо радовалась, когда Владимир уехал в кадетский корпус, только тогда прекратились насмешки, постоянные шпыняния и указания, призванные напомнить девчонке ее место. Она знала, что Владимир с трудом переносит ее и видит только изъяны. Было благословением, когда он стал вести себя так, словно ее не существует. - Просила? Неужели? Разве ты не хотела стать хозяйкой всего этого? Не пойму одного, зачем отцу надо было настаивать на НАШЕМ браке. Если ему так хотелось видеть тебя баронессой Корф, то он мог бы сам жениться на тебе, но нет, ему понадобилось выставить на посмешище именно меня. – в голосе барона зазвучала горечь. - Я не хотела выходить замуж, а уж тем более за вас. – Анна вздернула подбородок. - Чем же я так плох? – насмешливо поднял бровь Владимир. - Я знаю, как вы относитесь ко мне. - Что же вас заставило согласиться? – барон сел на разобранную постель. - Иван Иванович говорил со мной незадолго до смерти. Он сначала спросил моего согласия на этот брак, но я отказалась. Тогда он пригрозил, что продаст меня в театр князю Оболенкому. – Анна замолчала, глядя в пространство. - Ты же всегда хотела стать актрисой. – со злостью бросил Владимир. – Неужели передумала? - Этого хотел Иван Иванович, а не я. Но это еще не все. Барон сказал, что остальных дворовых продаст по разным имениям, а само поместье отпишет в казну. – Анна всхлипнула. Владимир устало обхватил голову руками. - Неужели тебе не все равно, что будет с поместьем? – гнев стремительно остывал. Он даже предположить не мог, что отец мог поступить так со своей любимицей. - Я не знаю другого дома. И мне показалось, что так будет лучше. Так оно хотя бы останется вашим. - Лучше… может быть и лучше. Но если не выполнится условие о рождении ребенка, то мы оба останемся ни с чем. Все отойдет государству. И поместье, и городской дом – все. – Владимир опять стал закипать. Анна сжалась в ожидании новой грозы. Он посмотрел на ее напряженную позу и вдруг почувствовал укол совести. Раньше он отчего то не задумывался, чего собственно хочет сама Анна. Отец хотел видеть ее актрисой, и она послушно музицировала и учила роли. Она бы вполне смогла преуспеть на сцене, особенно если бы нашла богатого покровителя. Все же отец сделал из нее барышню. Если не знать о ее происхождении – нипочем бы не догадаться. Владимир окинул девушку внимательным взглядом. Она была не в его вкусе – он предпочитал высоких статных красавиц с пышным бюстом. Анна была полной противоположностью – маленькая, худенькая, тонкие руки, небольшая грудь. Владимир выдохнул, остужая гнев. - Возможно… нам следует выполнить это условие… - прошептала Анна, неудержимо краснея. – Тогда вы сможете освободиться от меня. Владимир усмехнулся, - Ты тоже надеешься получить свободу? - В некотором роде. Я надеюсь, что вы не разлучите меня с ребенком, а я постараюсь пореже попадаться вам на глаза. Барон немного подумал, не сводя взгляда с Анны, нервно комкающей в руках платок, и согласно кивнул. – Вы можете оставить его себе. После рождения ребенка я уеду в Петербург. Анна облегченно перевела дух. Перспектива прожить всю жизнь в одном доме с человеком, который ее ненавидит, была не слишком приятной, а если он уедет, то им обоим будет легче. - Что же, я рад, что в этом вопросе мы пришли к соглашению. Осталась лишь другая сторона вопроса. Вы знаете как появляются дети? – Владимира отчего-то грело смущение жены, залившейся румянцем. - Н-не слишком подробно, - заикаясь прошептала Анна. - Что же, придется вас просветить. – Барон протянул руки. – Идите ко мне, Анна. Анна настороженно смотрела на него. – Зачем? - Чтобы выполнить свою часть договора. Без вашего участия нам не удастся ничего добиться. Это мы должны делать вместе. - Владимир, но вы же… ненавидите меня. Может быть отложим это… - пролепетала Анна, опуская глаза. Она даже не представляла что будет, когда Владимир дотронется до нее. Ей было страшно, барон никогда прежде не смотрел на нее так - почти ласково и не разговаривал с ней таким тоном. - Анна, я постараюсь сдерживать свои чувства к вам. Это выполнение долга и ничего более. Не волнуйтесь, я не стану причинять вам боль большую, чем необходимо. - Вы хотите за что-то наказать меня? – Анна вжалась в спинку кресла. Владимир вздохнул и покачал головой. - Нет, я не собираюсь вас наказывать. Во всяком случае сейчас. - Прошу вас, Владимир, поверьте мне. Я вовсе не хотела причинять вам неудобство. – взмолилась Анна, почувствовав, как он легко поднял ее на руки и отнес на постель. – Не надо, пожалуйста, отпустите меня! - Анна, поймите, я делаю это только для того, чтобы поскорее выполнить это дурацкое условие. Ведь чем быстрее у нас появится ребенок, тем быстрее мы освободимся друг от друга, не так ли? Анна молча кивнула. Владимир уже не злился, его начала забавлять необходимость уговаривать свою собственную, пусть даже и поневоле, жену разделить с ним брачное ложе. Он был уверен, что Анна не выдумала разговор с отцом, чтобы провести его – такое отчаяние плескалось в серых глазах. - Не надо так бояться, Анна, - он прикоснулся тыльной стороной руки к ее щеке и поразился нежности и свежести ее кожи. Мягкие волосы щекотали его пальцы. Анна неподвижно сидела, уставившись на пуговицу его рубашки, не смея поднять глаза выше. Владимир теперь удивлялся себе, как он мог пропустить превращение смешной пигалицы с косичками в прелестную девушку и почему он так невзлюбил ее? Прикасаться к ней было очень приятно, если бы еще она не сидела как деревянная. Похоже, эти уроки будут вовсе не противны ему, как он думал раньше. Раньше он вовсе не представлял Анну в своих объятьях, он даже не обращал на нее внимания. Барон подвинулся поближе к жене и приобнял ее за талию. Анна вытянулась как струна, задрожав в его руках. - Анна, расслабься… закрой глаза… - прошептал он ей на ушко, прикасаясь щекой к ее щеке. Анна попыталась сделать то, что велел муж, но у нее не получилось. Она боялась такого странного поведения барона, уж лучше бы он накричал на нее или оттолкнул от себя очередной уничижительной репликой. Таким ласковым он был с ней первый раз и это не могло не настораживать. Владимир же чем дальше, тем больше увлекался этой игрой. Он нежно прикоснулся губами к ее щеке, провел дорожку из мелких поцелуев к углу ее рта и вернулся к маленькому розовому ушку. Анна постепенно расслаблялась в его руках, позволяя целовать себя, но когда его ладонь легла ей на грудь, испуганно вскинулась и отпрянула. - Не надо! – Тонкие руки уперлись в широкую грудь барона, прекрасные глаза наполнились слезами. Чего Владимир совершенно не переносил, так это вида женских слез, он разочарованно выдохнул и укоризненно посмотрел на Анну. - Анна, что случилось? Вам неприятно? - О, пожалуйста, не нужно меня так трогать. Это неприлично. - Неприлично? – Владимир улыбнулся. – Анна, вы моя жена и я могу вас трогать, как захочу. Анна закусила губку, испуганно глядя на Владимира, и он неожиданно смягчился. - Ну, хорошо, возможно вы еще просто не привыкли ко мне. – Анна облегченно закивала головой. – Я думаю, что нам нужно потратить немного времени для того, чтобы получше узнать друг друга, вы не находите? - Хорошо. – тут же согласилась девушка. - Прекрасно. – Владимир встал и принялся раздеваться. Анна следила за его действиями расширившимися глазами. - А… что вы намерены делать? – изумленно произнесла она. - Я собираюсь лечь спать. – невозмутимо ответил барон, бросая рубашку на кресло. - Но… здесь? - Да. – кивнул он. – Иначе как вы привыкнете ко мне? Анна зажмурилась и закрыла лицо ладонями, когда Владимир начал снимать брюки. - Анна, можете открыть глаза, - услышала она насмешливый голос, - я уже лег. Девушка робко посмотрела сквозь пальцы и убедилась, что молодой человек говорит правду. Она устроилась на другой стороне кровати, подальше от него и вежливо произнесла. - Спокойной ночи. - Спокойной ночи. – усмехнулся барон. Владимир задул свечи и теперь лежал не шевелясь, прислушиваясь к тихому дыханию девушки, лежащей рядом. Он анализировал все произошедшее за этот день и понимал, что Анна такая же жертва обстоятельств, как и он. Она же откровенно боится его, но тем не менее стала его женой и была готова выполнить условие отца, только бы имение не ушло в чужие руки. Да, еще она что-то говорила про дворовых. Ну конечно, она не желает разлуки с Варварой, которая всегда опекала ее. Владимир был настолько поражен неожиданной готовностью Анны пожертвовать собой ради других людей и поместья, что даже и не вспомнил, как некоторое время назад задыхался от ненависти. Он неуловимо улыбнулся и придумал прекрасный план, который поможет им выполнить условие о рождении ребенка. Нужно сделать так, чтобы Анна немного влюбилась в него, тогда ему будет легче склонить ее к близости. Ну а когда он убедится, что ребенок родился здоровым, то со спокойной совестью уедет в Петербург, оставив Анну в поместье. Что еще нужно женщине, пусть возится с малышом, а у него найдутся дела и поинтереснее. Анна старалась дышать ровно, не веря тому, что Владимир отпустил ее. Какой он все же красивый, сильный и холодный. Неужели он будет изводить ее и после свадьбы. Анна застонала про себя, жалея, что согласилась на этот брак. Но она не могла допустить, чтобы владения Корфов разошлись по кусочкам, чтобы дом, в котором она выросла, ушел с молотка неизвестно кому, а люди, которых она знала с детства, очутились неизвестно где. Лучшим выходом для нее было родить ребенка от барона и тем самым освободиться от него, но едва Владимир коснулся ее, она сжалась от страха. Анна сама не знала чего боится, ведь муж не был жесток с ней, обещал быть нежным, а его поцелуи были даже приятны. Лучше бы он не остановился и сделал то, что обычно делают в первую ночь новобрачные. Анна залилась румянцем в темноте, вспомнив ощущение его руки на груди. Как он может так бесстыдно дотрагиваться до нее? Когда она проснулась утром – Владимира уже не было. Анна не знала радоваться или огорчаться, после этой ночи смятение только усилилось. Не спеша приведя себя в порядок она спустилась в столовую. Стол был накрыт к завтраку, но Владимира не было и там. Анна даже немного разозлилась на себя, и чего она так переживает из-за отсутствия мужа? Нет его, и слава Богу. Она задумалась, застыв на месте, и не услышала, как Владимир подошел к ней сзади. Анна очнулась только, когда сильные руки по-хозяйски обхватили ее за талию. Владимир подкрался к девушке и прижал к себе хрупкое тело, тут же испуганно застывшее. Он услышал сдавленный всхлип и почувствовал себя виноватым, что напугал ее. - Доброе утро, Анна. – тихо сказал он, вкладывая ей в ладонь белоснежную хризантему, только что собственноручно срезанную им в оранжерее. – Простите, что напугал вас. - Это… мне? – Анна расслабилась, любуясь цветком. – Спасибо. – она благодарно посмотрела на барона. - Спасибо и все? – лукаво улыбнулся Владимир. – А вы не хотите подарить мне что-нибудь взамен? - А чего вы хотите? – девушка тут же снова напряглась. - Всего лишь поцелуй. – произнес он, наклоняясь к ее лицу. Анна не успела ничего ответить, Владимир нежно прильнул к ее губам, придерживая ее голову рукой, не позволяя Анне отстраниться. Она целовалась впервые, он чувствовал это по дрожанию сладких губ, по частому биению ее сердечка под ладонью. Он прервал поцелуй, как только Анна сделала попытку ответить, это отчего то до крайности возбудило его. Она была такая неискушенная, и Владимир опасался, что не сможет сдержаться, утащит жену в спальню и сделает то, что должен был сделать еще ночью. Они смотрели друг на друга. В серебряных глазах страх смешивался с изумлением, карие глаза светились незнакомым ранее светом и были полны тепла. - Анна, я хочу чтобы вы кое что пообещали мне. – барон нежно поглаживал жену за ушком. - И что же? – Анна была в смятении от поцелуя и от этой невинной ласки. - Я хочу, чтобы вы каждый день позволяли мне на одну вольность больше, - прошептал Владимир, целуя ее в нос. - Это настолько необходимо? – она уже знала, что уступит. Владимир не приказывал – он просил, причем в его просьбе было обещание не слишком давить на нее, принуждая к близости. И не дожидаясь его ответа, согласно кивнула. Полина довольно хмыкнула, усаживаясь за стол. Варя бросила на нее неодобрительный взгляд. - Чего довольная такая? Случилось чего? - Случилось. – усмехнулась служанка. – Аннушка твоя оказывается вовсе не ангел. - Ты чего это городишь? – Варвара недовольно свела брови. - Так сегодня заправляла ее постель, и она была чистой, а ведь Владимир Иванович в ее комнате спал. - Они поженились вчера, что тебя удивляет. - Мне рассказывали, что когда женщина в первый раз с мужчиной – простынь вся в крови. Или ты не слышала об этом? - Не твое это дело, Полька! – сурово оборвала ее кухарка, а у самой сердце сжалось, неужто ее девочка уже познала мужчину. И что сказал на это барин? - Конечно не мое, барину видно все равно. Вон они в столовой милуются. Видно ночи мало было. - Ох, Полька, будешь сплетни разносить – прикажет тебя барин выпороть и правильно сделает. – Варя облегченно выдохнула. По крайней мере барин не сердился на Аннушку. - За правду всегда били. – ответила Полина улыбаясь, отправляя в рот кусок пирога. Владимир искоса поглядывал на Анну, упорно смотревшую в тарелку. Ненависть, живущая в сердце, ушла, оставив сожаление и недоумение, как он мог так относиться к этому ангелу, делившему с ним завтрак. Он сам нарисовал себе образ двуличной мерзавки, жаждущей занять его место в жизни и в сердце отца, тем больнее было прозрение – она вовсе не такая. Все переменилось нынешней ночью, когда Анна доверчиво прижалась к нему во сне в поисках тепла. От неожиданности Владимир проснулся и недоуменно смотрел на пушистую головку, лежащую у него на плече. Лунный свет серебрил длинные волосы, отражался в мокрых дорожках слез на щеках. Жалость защемила сердце, и он прижал к себе всхлипывающую сквозь сон жену. Забывшись сном, он проснулся на рассвете от желания, рожденного соседством женского тела, и поспешил уйти, спасаясь от собственных похотливых мыслей. - Анна, я собираюсь пройтись после завтрака, не составите мне компанию? Девушка недоверчиво повернула голову. – Если вам это будет приятно. - Ну конечно будет, Анна. – улыбнулся Владимир. - Хорошая стоит погода. – барон не скрывал улыбки, глядя на жену, робко державшую его под руку. Когда они вышли, он сам положил маленькую ладошку на сгиб своего локтя. - Вы правы, но сентябрь еще только начался. – безмятежно ответила девушка, скрывая дрожь в голосе. Предупредительность Владимира страшила сильнее насмешек. - Хорошо спали? – осведомился он, словно поддерживая разговор. - Да, благодарю вас. – Анна делала вид, что любуется природой. - Вы плакали ночью, почему? – Владимир остановился и развернул к себе девушку. - Я… я не знаю… это просто сон… - залепетала Анна, застигнутая врасплох. - Что вас тревожит, Анна? Я хочу знать. – голос барона был ласков но настойчив. - Ничего… ничего… - она отвернулась от него, нервно сжимая кулаки. - Анна, не лгите мне. – Владимир обнял хрупкие плечики. – Вы плакали, и я хочу знать почему. - Я видела сон, как будто бы уже прошло два года, а я… я так и не смогла родить ребенка… и вы… - Анна закрыла лицо ладонями, скрывая слезы от мужа. - Что я? – он пытался заглянуть ей в глаза, но она не отнимала рук. - Вы… вы сказали, что это я во всем виновата, что теперь поместье уйдет в чужие руки, и все из-за меня… И самое ужасное, что это все правда… это ведь действительно все из-за меня… - слезы теперь лились потоком. Владимир привлек к себе плачущую девушку и ласково погладил вздрагивающую спинку. - Ну полно, Анна, полно. Не плачьте. Я уверен, что все образуется, вы обязательно родите ребенка. – утешал ее Владимир, добавив про себя, – Уж я то постараюсь. Анна постепенно перестала лить слезы и подняла на него глаза. – Вы правда так думаете? - Правда. – Владимир смотрел, как она вытирает оставшиеся на щеках слезы маленьким платочком. – Если вас это так волнует, то мы начнем сегодня же вечером. Анна только шмыгнула носом, бросив на него испуганный взгляд. Они прогулялись до речки и обратно, времени было достаточно, чтобы слезы высохли. Владимир неожиданно стал вспоминать истории из своего детства, достаточно забавные, чтобы заставить Анну рассмеяться. - А помните, Анна, я залез на второй этаж по ветке вяза, весь оцарапался и извозился, но был очень горд собой. - Да, пока вас не увидел Иван Иванович. - Увы, тогда я остался без сладкого. Анна не смогла сдержать улыбки, глядя, как Владимир сделал страдальческое лицо. Что было смешного в этой мальчишеской шалости, но ей в самом деле было смешно. Похоже Владимир и историю о собственной смерти мог рассказывать так, чтобы слушатель покатывался от смеха. «Какой же он все таки разный», - подумалось девушке. Странно было видеть Владимира, пытающегося ее развеселить, а не унизить, не втоптать в грязь очередной насмешкой, просто срывая дурное настроение. Дома Владимир поцеловал ей руку и предупредил, что будет в библиотеке, сославшись на необходимость разобраться с некоторыми делами. Анна несколько обрадовалась возможности побыть немного без мужа и прошла на кухню к Варе. Варвара встретила ее укоризненным взглядом. - Что случилось, Варя? – Анна была в недоумении. - Что ж ты мне не сказала, ласточка? Владимир Иванович не осерчал? - Да о чем ты, Варя? И из-за чего Владимиру сердиться на меня? - Полина сказала, что Владимир Иванович в твоей комнате спал. - И что? Ну спал. А разве он не мой муж? – Анна даже ножкой притопнула. - А то, что если невеста - девица, то это сразу видно. – выговорила Варвара, недоверчиво глядя на девушку. - Господи, Варя, да о чем ты? Так ведь и не было ничего. – Анна порозовела от смущения. - Не было? Ой, темнишь ты чего-то! - Не тронул он меня, Варя, пожалел. Да и не больно то я ему приглянулась. – со вздохом констатировала Анна, садясь на лавку. - Совсем не приглянулась? - сощурилась кухарка. – Да не разглядел он тебя просто. - Он сам сказал, что это исполнение долга и ничего более. - А утром тоже было исполнение долга? – усмехнулась Варвара. – Что-то не слишком похоже. - Я не знаю, Варя. Я очень боюсь его. – Анна жалобно взглянула на женщину. - Ну может и обойдется все. Вот ребеночек появится, и все будет хорошо. - Ох, Варя, как же он появится, если… - Анна прикусила губу, стыдясь непроизнесенных слов. - Ну что с тобой, девонька? Неужто Владимир Иванович тебе совсем не по нраву? Ведь красавец какой, да и нравом не злой. Сама говоришь, что пожалел тебя. - Он всю жизнь ненавидел меня, Варя. Я все время жду, что он станет прежним. - А вдруг не станет? Может он поймет все? Анна только вздохнула. Она совсем не знала чем себя занять, беспокоить Владимира ей не хотелось, и Анна села за рояль. Инструмент приветливо загудел в ответ на прикосновение тоненьких пальчиков к клавишам. Аккорд за аккордом звуки свивались в мелодию, рождаясь под легкими руками, музыка смеялась и плакала. Владимир неслышно вошел в гостиную и замер, боясь спугнуть чудесное видение. Солнечный лучик запутался в светлых волосах девушки, увлеченно играющей на рояле, милое личико удивительно красила безмятежная улыбка, пальчики порхали по клавишам, извлекая из недр громоздкого ящика нечто прекрасное. Анна словно почувствовала постороннее присутствие и испуганно обернулась. - П-простите, Владимир, я не хотела вам мешать. – отчего-то барон почувствовал горечь во рту от этого жалобного взгляда. - Вы вовсе не помешали мне, Анна. Прошу вас, продолжайте. – он подошел ближе. - Мне казалось, что вам не нравится. – девушка пожала плечиком. Владимир покачал головой, и сел рядом с ней. – Мне очень нравится, Анна. – ее имя он прошептал, касаясь губами нежной ручки. – Давайте попробуем вместе. Начинайте. Анна робко взяла пару аккордов, потом заиграла увереннее. Владимир, улыбаясь, расцвечивал мелодию басовитыми переходами, удивительно четко улавливая основной рисунок. - Вы хорошо играете, - с уважением отметила Анна, завершив игру. - Вы мне льстите. – Владимир тут же взял ее ручку в свои. - Владимир… скажите мне, что вы задумали? – Анна не сводила с мужа вопрошающих серых глаз. - Я просто хочу, чтобы вы перестали меня бояться. Я не такое уж чудовище, - улыбнулся барон, нежно проводя пальцами по мягкой ладошке. - Я постараюсь. – улыбнулась Анна и отвернулась. Вечер незаметно обнял дом дрожащими сумерками, тихо подкрался, мягко ступая на кошачьих лапах. Владимир развалился в кресле, приходя в себя после бани, лениво размышляя о своем теперешнем отношении к жене. Оказывается, он никогда не знал ее, не хотел знать, о чем она думает, что чувствует. Сегодняшний день был откровением для него. Он никогда не думал, что прогулка может доставить столько удовольствия, что, общаясь с женщиной, совершенно необязательно сыпать комплиментами и наблюдать кокетливое хлопанье ресниц. Он не помнил точно, о чем они говорили весь день, немного о музыке, о книгах, о театре, вспомнили детство, отца. Владимир даже удивился себе, когда поймал себя на том, что рассказывает Анне о хозяйственных делах. Как ни странно, ее советы вовсе не были глупы, она явно знала, о чем говорит. Его недоумение быстро рассеялось ее признанием, что она часто помогала барону с расчетными книгами, после того, как тот рассчитал Карла Модестовича. Владимир согласно кивнул головой, давно пора было уволить этого мошенника, жаль, что отец так и не нанял нового управляющего, все было недосуг. Теперь этим придется заниматься самому Владимиру, конечно с помощью Анны. Молодой человек улыбнулся, подумав о предстоящей ночи. Он хотел постепенно приучить к себе молодую жену, но раз она так нервничает по поводу ребенка, то можно и поторопить события, решил барон и направился к спальне. Анна расчесывала влажные волосы, стараясь не думать о муже. Но как нарочно, о чем не хочется думать, так в голову и лезет. Хотя пребывание в парной и помогло на время освободиться от мучающих ее мыслей, теперь они навалились с новой силой. Больше всего девушка переживала, что совершенно не представляла, что ее ждет в супружеской постели. Стыд не позволил ей расспрашивать Варвару, а больше спросить было не у кого, разве что у мужа. Владимир оказался вовсе не таким, каким она его себе представляла. Когда он перестал изводить ее насмешками и упреками, он оказался очень милым, рассудительным и надежным. Странно, что он за весь день ни разу не упомянул о ее происхождении, словно начисто забыв об этом. А когда он улыбался, у него на щеках появлялись очень милые ямочки, Анна даже засмотрелась на него, невольно залюбовавшись красавцем-мужем. Владимир тогда отвернулся, скрывая блестящие глаза, и довольно хмыкнул, почему, Анна так и не поняла. Владимир запер за собой дверь и встретился глазами с женой. Она сидела перед зеркалом с гребнем в руках, пламя свечей отражалось в огромных глазах, танцевало теплыми бликами, оживляя бледную кожу. Он подошел к ней, мягко забрал гребень из рук, положил его на столик и подхватил девушку на руки. Анна напряглась, в глазах мелькнул ужас. - Анна, я не причиню вам вреда, не надо так меня бояться. – укоризненно покачал головой Владимир, опуская ее на кровать. - Просто я… я не знаю, что должно произойти… - Анна проворно забралась под одеяло. Барон спрятал усмешку и сел у нее в ногах. - Поверьте мне, Анна, это даже доставит вам удовольствие. – он отодвинул одеяло и обхватил тонкую щиколотку. - Владимир, пожалуйста, что вы делаете? – Анна попыталась убрать ногу, но Владимир крепко держал ее. - Любуюсь вашей ножкой. Она прелестна. – промурлыкал барон, трогая маленькие пальчики и розовую пятку. Анна ойкнула и рассмеялась. - Владимир, мне щекотно! – быстрая ножка все же вырвалась у него из рук и юркнула под одеяло. - Так нечестно, Анна. – упрекнул ее Владимир, скидывая одеяло на пол. Девушка тут же подобралась, сжалась в комочек и прижалась к спинке кровати. - Анна… идите сюда. – позвал он с бархатными модуляциями в голосе. Ответом было только отрицательное мотание головой. - Если вы подойдете ко мне сами, то я расскажу вам, что собираюсь с вами сделать. Если же нет, то я это просто сделаю. Анна, ну же, идите ко мне. - Вы обещаете, что расскажете? – она недоверчиво смотрела на мужа. - Обещаю. – кивнул головой Владимир. Анна медленно подвинулась к нему и села так, что при желании Владимир мог достать до нее. - Для начала нам с вами предстоит раздеться. – начал Владимир, медленно протягивая к Анне руку. - Совсем? – ужаснулась она, немного отодвигаясь. - Да. В этом деле одежда только мешает. – Владимир со скучающим видом все же дотянулся до девушки и теперь мягко притягивал ее к себе. - Владимир, постойте же, вы обещали сначала рассказать мне. – трепыхалась Анна в сильных руках. - Я еще ничего не делаю с вами, Анна. Успокойтесь. Не надо вырываться. Просто мне спокойнее, когда вы рядом. И когда же вы, наконец, перестанете меня бояться? – ласково увещевал ее Владимир, прижимая к себе. - Хорошо. – баронесса сделала над собой усилие и затихла. – А дальше что? - Дальше… Дальше я буду целовать вас до тех пор, пока вам не захочется большего. – барон скользил пальцами по изящной линии шеи. - А если мне не захочется? – Анна нервно облизнула губы. - Анна, давайте договоримся, в постели я хочу слышать от вас лишь три слова. – Владимир лизнул мочку маленького ушка. - Какие? – по коже побежали мурашки от прикосновения его губ. - Да, еще и мое имя. Вам все понятно? – он проложил дорожку из поцелуев от ушка к плечику. - Понятно. Но… - Никаких но, - тут же перебил ее барон, на мгновение прервав поцелуй. - Вы… вы так и не выполнили свое обещание… - укорила его Анна, едва дыша. – Насколько я поняла, это будут поцелуи и все? Но я помню, вы что-то говорили о боли. – она сделала попытку отстраниться, поцелуи мужа делали ее неспособной мыслить. - Анна, доверьтесь мне. – шепнул Владимир ей на ухо. – Я буду очень нежен и не сделаю ничего против вашей воли. - Обещаете? – она повернулась и села на колени посреди кровати. - Разве у вас есть причины не верить мне? – прищурился барон. - Нет. – на памяти Анны Владимир никогда не лгал. - Тогда может быть, начнем? – ему отчего-то стало ужасно неудобно в свободных домашних брюках. - А… вы что, будете меня раздевать? – Анна наклонила голову вбок, от этого движения волосы соскользнули с плеча. - Да… - Владимир с трудом сдержался, чтобы не прижать ее к кровати. - Л-лучше я сама… - выдавила Анна, заливаясь румянцем. - О, Боже! – про себя простонал Владимир, наблюдая, как Анна медленно спускает сорочку с плеч. Отчего он считал ее худой? Она была просто тоненькой, хрупкой, как весенний цветок. Грудь, которая ему казалась маленькой, поражала изяществом формы, от взгляда на бледно-розовые соски рот наполнился слюной. Тоненькая талия, маленькая ямочка пупка на приятно-округлом животике, ему тут же захотелось ее поцеловать. Треугольник светлых волос внизу живота, пальцы заныли от неуемного желания прикоснуться к телу девушки, почувствовать мягкость ее кожи, провести ладонями по узким щиколоткам, гладким коленям, стройным бедрам, ощутить теплоту ее лона, проникнуть в нее, подчинить ее себе. - Теперь вы. – нежный голос вывел его из транса созерцания. Владимир усмехнулся и скинул халат. Анна покачала головой. – Вы сами сказали, что раздеваться надо совсем. - Неужели вы хотите это увидеть? – Владимир расстегивал пуговицы на рубашке. – Еще вчера вы смущались, когда я раздевался в вашем присутствии. - Я хочу знать, что меня ждет. – Анна перестала дышать, когда рубашка упала рядом с халатом. В одежде почему то было совсем незаметно, что у него такие широкие плечи и узкая талия. - Анна, вы уверены? – Владимир придерживал брюки, внимательно глядя на девушку. - А-а-а… д-да – губы опять пересохли от волнения. – О-о-х, - вырвалось у нее при взгляде на возбужденную мужскую плоть. Анна секунду смотрела на Владимира широко распахнутыми глазами, потом резко закрыла лицо ладонями. - Боже, мой, Боже, мой, Боже, мой! – твердила она, не поддаваясь на попытки, обнимавшего ее мужа, убрать руки. - Анечка, я не хотел пугать тебя. – теперь пришла очередь Владимира краснеть, бледнеть и подбирать слова. – Ну, полно, моя девочка, неужели я так ужасен? Анна возмущенно посмотрела на него, но барон мягко улыбнулся. – Довольно пререканий, Анна. Кому из нас снятся кошмары? Поцелуйте же меня. При воспоминании о страшном сне, Анне расхотелось возражать мужу, и она обняла его за шею и ткнулась губами в его губы. Владимир тут же перехватил инициативу и прижал девушку к себе. Анна скоро поняла чего от нее хочет мужчина, и попыталась повторить движения его губ. Поцелуй стал таким жарким, что ей не хватало воздуха. Владимир не отпускал ее губы ни на мгновение, поглаживая жену за ушком. Она провела ладонями по широким плечам, краем сознания восхитившись гладкостью его кожи. Владимир оторвался от ее губ и заглянул в глаза. То, что барон увидел в серых глазах жены, заставило его довольно улыбнуться. Анна уже принадлежала ему, хотела она этого или нет. Владимир провел языком по ямочке между ключиц и прикоснулся губами к синеватой жилке на хрупкой шейке. Его рука нежно сжала девичью грудь, от этого прикосновения Анна застонала. Девушка не могла и представить себе раньше, что когда-нибудь позволит мужчине трогать себя так дерзко, но сейчас ей не было ни стыдно, ни страшно. Владимир вел ее за собой нежно и уверенно, заставляя забыть обо всем. Просто лежать и принимать его ласки было невозможно, ладони горели от странных незнакомых желаний, и Анна погладила мужа по волосам, шее и спине. В ответ Владимир сдавленно застонал и обхватил ртом напряженный сосок. Барон и не подозревал, что его маленькая стеснительная жена сведет его с ума в супружеской постели. Ее неумелые прикосновения были восхитительно невинными, но полными сдержанной страсти. Владимир старался не спешить, не сжимать нежное тело слишком сильно, не повредить атласную кожу жадными губами. Он потерся щекой о высокую грудь, глотая воздух пересохшим ртом. - Анна… - прошептал барон, вновь целуя мягкие холмики, лаская языком венчающие их твердые розовые бутоны. Девушка всхлипнула и выгнулась, запустив пальцы в волосы мужа. Владимир медленно спускался от девичьей груди к бархатному животику, с наслаждением целуя его упругую мягкость, давая волю языку, нежно прикасавшемуся к теплой коже. Он чувствовал, что жена дрожит от его поцелуев и едва слышно стонет, стискивая простынь. Его ладонь кралась по внутренней стороне женского бедра, барону казалось, что он прикасается к тончайшему атласу, такой нежной была ее кожа. Анна покорно развела колени, впуская его руку, раскрываясь перед мужчиной. Владимир не мог больше сдерживаться, поцеловал ее в колено и склонился над девушкой. - Девочка моя, какая ты маленькая, хрупкая… нежная моя… Владимир не понимал, что он произнес эти слова вслух, скользя руками по изгибам пленительного тела, снова припадая губами к приоткрытому ротику Анны. Она не знала чего хочет, поцелуев ей уже было мало, из сладкой тяжести внизу живота зарождались огненные волны, прокатывающиеся по телу вслед за опытными руками мужчины. Владимир опускался все ниже, упираясь плотью в зовущее лоно, медля с проникновением. Анна посмотрела ему в глаза и обняла за шею, прошептав – Владимир… Барон с полустоном-полувздохом качнулся вперед, растворяясь в обладании женщиной. Анна безошибочно уловила темп с первого движения и через какое то время ощутила сладкую судорогу собственного тела, породившую низкий гортанный стон. Владимир замер, уткнувшись лицом ей в шею. Анне было совсем не тяжело, даже приятно ощущать на себе расслабленное мужское тело, перебирать короткие волосы, тихо улыбаясь неизвестно чему. Барон словно очнулся, приподнялся на руках и улыбнулся жене немного виновато. - Я не задавил тебя? - Нет. – безмятежно улыбнулась девушка. Владимир перекатился на бок и прижал к себе Анну. Что-то не давало ему покоя, но что он не мог понять. Отогнав непонятные мысли, он легонько поцеловал жену, уже спавшую на его плече, и сам закрыл глаза. Утром Владимир проснулся как от толчка, мысль смутно терзавшая его наконец-то оформилась в нечто ясное в своей простоте. Его жена не была девушкой. Он не почувствовал никакой преграды, проникая в нее. «Маленькая лживая дрянь. Боже, как же мне хорошо с тобой. Но никто не смеет обманывать меня. Никто. Как ты могла? Как ты осмелилась лгать мне?» Барон скосил глаза на спящую рядом женщину. Она была такой беззащитной, что злость схлынула. Он понял, что не сможет быть жестоким с ней, никогда не сможет причинить ей физическую боль. - Анна… - тихо позвал Владимир, прикасаясь к нежной щеке. Ресницы затрепетали и приоткрылись, счастливая улыбка озарила милое личико. - Доброе утро. – Анна потянулась всем телом. - Скажи мне, кто он? – барон прищурился, глядя в недоуменные глаза. - О ком ты говоришь? - Кто был твоим первым мужчиной? Кто у тебя был до меня? – негромко проговорил Владимир. Анна только пожала плечами. - Я не понимаю, о чем вы говорите. - Не скажешь. Что же, хорошо. Будь по твоему. Но знай, я не собираюсь делить свою жену ни с кем. Кто бы он ни был тебе лучше порвать с ним. – Владимир встал с кровати и накинул халат на голое тело. Перед тем как захлопнуть дверь он повернулся к девушке, - Прекрасная игра. Я почти поверил. Анна не могла понять, почему Владимир вдруг разозлился на нее, что она сделала не так? Возможно, ей не следовало так вести себя, так прикасаться к нему? Возможно надо было просто ждать и не двигаться? И о каком мужчине он говорил? Анна только пожала плечами. Внизу живота болезненно заныло, и девушка поморщилась. За окном серел рассвет, надо было вставать. Владимир не спеша одевался, тщательно застегивая пуговицы и завязывая галстук. Под холодной сдержанностью клокотала ярость. В мыслях он уже раз двадцать убил соперника, причем голыми руками, но хуже всего было то, что Анна покрывала его и не желала говорить его имя. Владимира угнетала мысль о том, что другой мужчина любовался телом ЕГО жены, прикасался к ней, целовал и даже... Барон зажмурился и сжал зубы, загоняя внутрь звериный рык. Как назло, воспоминания о прошедшей ночи вставали перед глазами. Он никак не мог избавиться от них. Такой нежной кожи не было больше ни у кого, ни одна женщина не целовала его так – несмело и доверчиво, ни одна не смотрела ему в глаза таким взглядом. Владимир понял, что ему не кем сравнить жену, потому что все другие не стоили этого сравнения. Это открытие разозлило его еще больше. Он спустился вниз в самом скверном расположении духа. Для завтрака еще было слишком рано и барон решил разобрать вчерашнюю почту. Вчера все его мысли занимала предстоящая ночь с женой, и он отложил все дела. Сегодня же он надеялся немного отвлечься работой от терзающих его сомнений и подозрений. Увидев желтоватый конверт с большой красной печатью, Владимир поморщился. Предчувствуя еще одну неприятность, он небрежно сломал печать. Угол рта непроизвольно дернулся, когда он прочел содержание письма. Владимиру надо было срочно быть в столице для окончательного улаживания наследственных дел. Кроме того, необходимо было уладить дела со службой. Женитьба на бывшей крепостной делала невозможной его дальнейшую карьеру, ему никогда теперь не подняться выше чина поручика, в котором он пребывал сейчас. Честолюбивого барона никак не устраивало такое положение дел, сразу после свадьбы он решил подать в отставку. Поездка была необходимой, к тому же разлука с Анной, возможно, поможет хоть немного заглушить воспоминания о той ночи. Завтрак прошел в тишине. Анна не поднимала глаз, страшась еще больше разозлить мужа. Владимир же, наоборот, не сводил с нее взгляда, любуясь и злясь одновременно. Отбросив салфетку, барон процедил, - Мне надо уехать на несколько дней. Я надеюсь, вы помните наш разговор? Если я узнаю, что вы встречались с ним, то … - Владимир не закончил фразу, встретившись глазами с женой. Анна тут же отвела взгляд и прошептала, - Я могу идти? – Барон медленно кивнул. Баронесса прошла в оранжерею, она всегда приходила сюда, чтобы подумать. Что думает ее муж, для нее так и осталось загадкой. Спросить, смелости не хватило, а сам он не проронил ни слова, лишь сверлил ее недовольным взглядом. Анна приложила ладонь к животу, с утра ноющего тупой тянущей болью. Она знала, что скоро боль станет нестерпимой. Даже хорошо, что Владимира не будет в поместье в это время. Она не знала как попросить его не приходить к ней в спальню несколько дней. Она даже не знала хватит ли у нее смелости говорить о таком деликатном вопросе, как несколько дней в месяц в жизни любой женщины. Сквозь прозрачную стену Анна увидела, как Владимир выезжает со двора. – Владимир, возвращайся… - тихо прошептали ее губы. Один день и две ночи перевернули всю ее жизнь. Гордый насмешливый барон вдруг стал необходим ей. Анне хотелось снова услышать его голос, произносящий ласковые слова, предназначенные ей одной, улыбаться в ответ на его шутки, просто разговаривать. Оказывается, он был очень интересным собеседником, она совершенно не замечала пролетающего времени, когда находилась рядом с ним. Анна закрыла глаза и представила, что Владимир снова обнимает ее, как намедни утром, когда подарил ей цветок. Почему же он так изменился после этой ночи? Наверняка она не угодила мужу. Анне захотелось плакать от мысли о женщинах, побывавших в объятьях красавца-барона. Неведомое ранее чувство охватило ее. Владимир теперь принадлежал ей. Ей одной! И она сделает все, чтобы удержать его подле себя. Если раньше она даже радовалась, слыша обещание барона уехать в Петербург после рождения ребенка, теперь разлука с ним становилась невыносимой. Все что угодно, пусть злится на нее, пусть даже кричит и изводит, только пусть будет рядом. Боль медленно нарастала. «Надо сказать Варе приготовить отвар, и вернуться в постель. А там видно будет.» Легкие шаги молодой баронессы затихли в переходе. Владимир пытался думать о предстоящих делах, но мысли упорно возвращались к жене, оставшейся в поместье. Что она делает? О чем думает? Чем будет занимать себя в его отсутствие? Барон надеялся на благоразумие Анны, но подозрения ядовитыми каплями падали на сердце, утяжеляясь с каждым шагом лошади, все дальше уносящей его от дома. Дела заставили его задержаться в столице на три дня. Все это время мысли об Анне не оставляли его. Владимир перестал нормально спать, просыпаясь по несколько раз за ночь от повторяющегося кошмара – Анна с другим мужчиной. Его лица он не мог разглядеть, видел только жену, отвечающую на бесстыдные ласки, постанывающую, сгорающую от желания в объятьях другого. Сомнения терзали его, он вполуха слушал поверенного, не глядя подписывая документы. Несмотря на мрачные мысли, барон все же сделал все, что запланировал – вступил в права наследования и подал прошение об отставке. Поверенный предупредил его, что через месяц нужно будет подписать еще документы на подмосковное поместье, которые сейчас проходили жернова бюрократической машины. Это небольшое поместье все, что оставалось у Корфов в случае невыполнения условия завещания. Владимир, скрепя сердце, пообещал быть. Переночевав в особняке, он на рассвете направился в обратный путь. Через три дня после отъезда Владимира Анна впервые встала с постели. Все эти дни она лежала в обнимку со стареньким плюшевым медвежонком, крепко прижав его к груди, словно он мог облегчить боль. Ежемесячные недомогания проходили у нее на редкость болезненно, на несколько дней лишая Анну возможности даже вставать. Ни один доктор не мог сказать, что с ней и хоть как-то утишить боль. Единственное, что немного помогало – отвар из трав, присоветанный Сычихой, местной ведьмой. Анна всякий раз со страхом ждала этих дней, которые сливались в один бесконечный серый туман. Отпить отвар, стоящий рядом с кроватью, свернуться клубочком, прижав колени к груди и чуть-чуть поспать, проснуться от острой разрывающей боли и снова отпить глоток. Когда Анна вошла на кухню, Варвара укоризненно посмотрела на нее. - Чего соскочила? Тебе еще полежать надо, посмотри - шатает. – запричитала она, усаживая девушку на лавку. - Мне лучше уже, Варя, не переживай так, ведь не в первый раз. – слабо улыбнулась Анна. - Давай я тебе молочка налью, не ела все дни ничего. – Варвара через тряпочку налила из крынки холодного молока. - Не люблю я молоко, - скривилась Анна. - Зато полезно! Пей! – подвинула к ней кружку кухарка. - Что ты, Варя, со мной как с маленькой? Мне не хочется совсем. – баронесса с сомнением смотрела на белую жидкость. - Аннушка, тебе надо хотя бы молочка попить, сама ведь знаешь. - Знаю, но не хочу. - А чего хочешь? Кашка скоро поспеет, пирожки вот-вот подойдут. – Варвара участливо заглянула Анне в глаза. - Чаю просто, ладно? – Анна подперла голову руками, положив локти на стол. - Сейчас чаю, а потом кашу. – отрезала Варя, ставя перед барыней чашку. - Хорошо. – кивнула девушка. Спорить бесполезно, да и поесть надо было. Отвратительная слабость, от которой подгибались колени, раздражала, от нее надо было избавиться как можно скорее. Не хватало еще, чтобы Владимир увидел ее в таком состоянии. Каким-то шестым чувством Анна ощущала его близкий приезд. Предчувствия ее не обманули, прошло чуть более получаса, и Владимир переступил порог родного дома. Барон застал жену в гостиной, читающей какую-то книгу. Анна подняла на него глаза и замерла в напряженной позе. Потом, словно опомнившись, отложила книгу в сторону и поднялась. - Доброе утро, Владимир Иванович. Удачно съездили? – ее вежливый голос звучал спокойно и учтиво. - Доброе утро, Анна Николаевна. Поездка была вполне успешной. – перекидывание ничего не значащими фразами помогло Владимиру преодолеть непонятное и глупое желание прижать супругу к груди и между поцелуями шептать, как он скучал по ней. - Вы голодны, наверное? – Анне очень хотелось обнять мужа, но она не была уверена, что ему это понравится. – Я сейчас скажу Варе. Не дожидаясь его ответа, девушка поспешила на кухню. Владимир обессилено присел на диван. За дни его отсутствия Анна стала еще прекраснее, но выглядела измученной и усталой. На стол собрали быстро, Владимира приятно удивило присутствие на столе второго прибора. - Вы будете завтракать со мной? – насмешливо спросил он, скрывая неуместную радость. - Если вы не против. – опустила глаза Анна. - Отчего же? Заодно расскажете мне, чем вы занимались в мое отсутствие. – Владимир смотрел, как Анна разворачивает салфетку. - Ничем особенным. – равнодушно пожала она плечами. – А вы? – внимательные серые глаза прямо взглянули на барона. - Я? Выслушивал пространные рассуждения поверенного, подписывал бумаги и обивал пороги кабинетов. – Владимир принялся было рассказывать о делах, но тут же оборвал себя, не желая выдавать тревожащих его мыслей. – Вы так и не скажете мне, что я хочу знать? Анна в ответ только отвернулась. Резкая перемена темы вовсе не обрадовала ее. Она так и не придумала, что отвечать на непонятный вопрос барона. Владимир смерил жену взглядом и встал из-за стола. - Неужели у вас не хватает смелости признаться? - Анна сжалась от его презрительного тона, но продолжала молчать. Владимир скрипнул зубами и поднялся наверх. Впереди был долгий день. Владимир мерил шагами библиотеку, стараясь унять злость и раздражение. Прежде всего на себя. Прошла уже неделя с тех пор, как он вернулся домой, но за все это время они с Анной перекинулись лишь парой десятков общих фраз. Она старательно избегала его общества днем, а ночью вытягивалась в струнку и закрывала глаза, стоило Владимиру прикоснуться к ней. В первую ночь он был ласков, пытался разбудить в ней прежнюю страсть, но ее губы оставались холодными и безучастными, она так и не открыла глаз, несмотря на все его старания. А днем он изводил жену насмешками и злой иронией, скрывая под ними нежную привязанность. Владимир ничего не мог с собой поделать и не мог понять, почему он так поступает. После второй мучительной ночи он перестал приходить к Анне, его насмешки стали еще злее и обиднее. Но Анна спокойно переносила все, была неизменно вежлива все то время, что им приходилось проводить вместе, потом скрывалась, отговариваясь хлопотами по хозяйству. Владимир с тоской посмотрел на графин с бренди, единственную возможность заглушить желание быть с женой. «Что с тобой, Корф? Что с тобой происходит? Почему ты так ведешь себя? Зачем изводишь ее? Неужели ты ревнуешь?» «Я? Ревную? Да, нет, этого не может быть.» – Владимир стиснул в ладонях бокал с коричневой жидкостью. Правда была ужасной – он ревновал Анну. Ревновал до безумия, до умопомрачения. Ревновал даже к призрачному сопернику, даже к нереальной возможности того, что к его жене мог прикасаться другой мужчина. «Неужели всего одна ночь так могла повлиять на меня? Я же ненавидел ее всю жизнь. Ненавидел ли? Уже не могу вспомнить. Анна. Аня. Анечка.» В памяти тут же возникли чистые черты лица, доверчивый открытый взгляд серых глаз, непослушная прядка волос, падающая на щеку. «А что если она не лжет? Что если я все себе придумал?» Барон опрокинул бокал в рот и поморщился. Анна тихонько всхлипывала, уткнувшись в подушку. Владимир последние дни был более чем невыносим. Все в ней раздражало его, ничего не вызывало одобрения. Ночи с ним были не лучше, чем дни. Чтобы сдержаться и не обнимать мужа, Анна закрывала глаза и до боли стискивала кулаки. Но и это не доставило ему удовольствия. Чего же он хочет от нее? Анна чувствовала, что еще немного, и она не выдержит и сделает какую-нибудь глупость. К тому же ее тяготило чувство собственной вины за то, что она не сумела понравиться барону, и в итоге поставила под удар жизни крепостных, принадлежащих Корфам. Анна вытерла слезы. Она должна забеременеть. Во что бы то ни стало. Девушка вздохнула, глядя на тонкий прозрачный пеньюар, лежащий возле кровати и решительно сняла сорочку. Владимир недоуменно смотрел перед собой, не веря своим глазам. Перед ним стояла Анна. В невесомом одеянии совершенно не скрывающем ее тело. Он зажмурился и помотал головой, стараясь отличить алкогольный бред от яви, но когда открыл глаза, Анна все еще была рядом. Насмешливая улыбка чуть искривила прелестные губы, когда она взяла его за руку. Владимир судорожно вдохнул, когда она положила его руку к себе на грудь. Теперь барон точно уверился в том, что это всего лишь сон или бред. Анна не могла так себя вести. Так дерзко, откровенно проводить его рукой по своему телу, целовать его в ладонь, испытующе глядя ему в глаза. Этот бред был такой манящий и пленительный, а сил сопротивляться совсем не было. Тяжелое прерывистое дыхание выдавало его волнение и возбуждение, усиливающееся с каждой секундой проведенной рядом с прелестной соблазнительницей. Тонкие пальцы расстегнули его рубашку и скользнули по разгоряченной коже, нежное дыхание прохладным ветерком коснулось обнаженной груди. Практически потеряв голову, Владимир погладил упругую бархатистую попку и услышал тихое, - Да… Ласковые руки обвили его шею, когда барон подхватил жену под ягодицы и припал приоткрытым ртом к желанным губам. Анна обхватила ногами его талию, мягкий язычок беззастенчиво проник к нему в рот, провоцируя, пьяня, сводя с ума. Издав низкий глубокий стон, больше похожий на рык, Владимир впечатал хрупкое тело в стену, навалившись всем весом, топил стоны девушки в жадных жарких поцелуях, запутался в золотом неводе ее волос, потерял всю свою хваленую выдержку. Анна боялась, что Владимир прогонит ее, но все же неслышно вошла в библиотеку. Он поставил бокал на стол и повернулся. Анна ожидала чего угодно - окрика, презрительного взгляда, но не этого недоумения, с которым муж посмотрел на нее. Он даже помотал головой, чем вызвал ее невольную улыбку. Анна знала, что ему нравилось дотрагиваться до нее, и сама сделала первый шаг. Прикосновение его ладони было восхитительно волнующим, а вспыхнувший взгляд только добавил смелости. Господи, до чего же он красив! – совершенно некстати подумалось ей. Ее уловка сработала, Владимир хотел ее, этого не могла скрыть одежда. Анна даже удивилась, что ее пальцы так легко расстегнули мелкие пуговки на мужской рубашке. Потом все произошло слишком быстро, Владимир был неукротим в своем желании подчинить ее себе. Его руки сжимали ее слишком сильно, но горячие губы с привкусом бренди заставили забыть о боли. Тяжелый и сильный. Какой же ты сильный! Но нет, ты еще не победил! Анна отстранилась и заглянула в пылающие страстью глаза мужа. - Неужели ты хочешь, чтобы это произошло здесь? – острые коготки царапнули плечо мужчины. Владимиру достало сил ухмыльнуться перед новым поцелуем. Лестница была не слишком тяжелым препятствием на пути в спальню, гораздо хуже дело обстояло с дверью, открывающейся наружу. Как он открыл ее, барон не помнил. Хрупкая красавица в его руках занимала все внимание, желание обладать ею захватило его целиком. Уложив свою драгоценность на кровать, он лихорадочно освобождался от одежды, пожирая взглядом совершенное тело томно потягивающейся прелестницы. Она дразнила его видом сливочной кожи, подчеркнутой кружевом пеньюара. Владимир не стал больше ждать, и Анна сдавленно застонала, ощутив его напор. Мужчина прильнул к нежной шейке, с каждым ударом входя все глубже, подчиняя ее себе и подчинялся сам. Лукавый солнечный лучик осветил два тела, тесно сплетенные после ночных утех, не расстающиеся даже во сне. Владимир медленно просыпался, ощущая приход утра. Сладостная истома усталости после бурной ночи наполняла все тело, и, еще не открыв глаз, молодой человек блаженно улыбнулся и потянулся обнять нежное тело девушки. К его разочарованию под рукой было только сбившееся за ночь одеяло. «Нет, не может быть! Неужели это был всего лишь сон?» Владимир недовольно скрипнул зубами и перекатился на спину. В голове разгоралось пожарище наказания за вчерашнее излишество алкоголя. Анна в отчаянии закусила губу, глядя на себя в зеркало. Ночь не прошла для нее бесследно. Несдержанность Владимира оставила синеватые пятна на белоснежной коже, все тело жаловалось и ныло. Даже строгое платье с глухим воротником только-только прикрывало след от поцелуя на шее. «Как она могла? Как? Как ей хватило смелости прийти к нему, да еще в таком виде? Что же она натворила? Владимир и без того считает, что у нее был любовник.» Девушка поморщилась. «Слово то какое – любовник. То есть тот, кого любишь? И как он не понимает, что кроме него мне никто не нужен!» Анна испуганно смотрела в зеркало. Правда открылась перед ней бездонной пропастью – она любит его. Любит, несмотря на все его колкости и злую иронию, всегда любила, иначе не согласилась бы на этот брак. На что она надеялась, наивная дурочка? Что Владимир станет относиться к ней по-другому, когда она станет его женой? Что он сможет простить ей происхождение? Или что он сам... полюбит ее? Глупо, глупо было на это рассчитывать! Анна из последних сил сдерживала слезы. «Ко всему тому, я еще и трусиха. Чего испугалась? Зачем удрала из его спальни? Как теперь смотреть ему в глаза?» Убрав волосы в простую прическу, Анна вышла из комнаты. Стол как всегда был сервирован на двоих, но Владимира не было. Вздохнув, Анна присела на стул. «Что будет дальше? Изменится ли Владимир после этой ночи?» Владимир одевался. В голове гремели барабаны, во рту противный привкус похмелья, на душе разочарование и злость. Раздраженно взглянув на часы, он спустился в столовую. Вежливое приветствие Анны добавило уверенности в том, что чудесная ночь ему только приснилась. - Доброе утро, Владимир. – Анна по обыкновению отвела глаза. - Доброе утро. Если вы так считаете. – усмехнулся барон, садясь за стол. Анна промолчала, не ответив на его выпад. Завтракали молча, это становилось привычкой. Анна знала, что любая ее попытка завести разговор подвергнется насмешкам, а Владимир, казалось, полностью поглощен чашкой с кофе. Наконец, он не утерпел. - Как провели ночь? – карие глаза напряженно прищурились. - Благодарю вас, хорошо. «Почему он спрашивает?» – Анна склонила голову в вежливом поклоне. Владимир едва заметно кивнул. - Хорошо… «Иного ответа я и не ожидал. Но что скрывается под этим хорошо?» - Что-то случилось? – щеки чуть порозовели от воспоминаний. - Ничего такого, с чем бы я не мог справиться. – ледяным тоном ответил барон. - Вы всегда со всем справляетесь. Я могу идти? – Анна вздернула подбородок. - Идите… - Владимир смотрел, как жена встает из-за стола. Опять упорхнула легким мотыльком. «Анна, счастье мое, почему ты так холодна со мной?» Барон решил до обеда проверить покосы. Все равно встретиться в доме с Анной было так же нереально, как и в поле. Напрасно Владимир пытался переключиться на хозяйственные дела. Воспоминания о прошедшей ночи продолжали преследовать его. Домой он вернулся совершенно не в духе, запутавшись в воспоминаниях и так и не выяснив, сон это был или явь. Обед прошел в таком же нервозном молчании, как и завтрак. Отложив салфетку, Анна вежливо спросила, - Владимир, я больше не нужна вам? «Нужна, еще как нужна!» - хотелось крикнуть молодому человеку, но вместо этого он процедил, - Нет. Можете идти. Вставая, Анна запнулась и неловко ухватилась за край стола. - Постойте, что это у вас? –взгляд Владимира был прикован к темному следу показавшемуся из под воротничка платья. Анна замерла, со страхом глядя на мужа. Он отодвинул ткань, обнажая пятно. - О, Господи… - он притиснул к себе Анну, прижавшись щекой к волосам. – Больно? Владимир умоляюще заглянул в светлые глаза девушки. - Отпустите меня. – Анна осторожно, но твердо отстранилась. - Анна, пожалуйста… не надо играть со мной. - Странно, что вы спрашиваете меня теперь. Вчера вам было все равно. - Вчера я… потерял голову… совершенно… - Владимир снова обнял строптивую красавицу. – Мне никогда еще не было так хорошо. Почему я не нашел тебя утром в постели? Анна неопределенно пожала плечами. - Я не хотела причинять вам неудобство. Ведь это всего лишь долг. – Она спокойно посмотрела в глаза барону. Не поверив собственным ушам, Владимир отпустил ее и неверяще спросил. – Долг? Всего лишь долг? Кривая ухмылка мукой исказила лицо. Внутри что-то надломилось и оборвалось, осыпалось ледяными осколками. Анна нервно покусывала губы, «Ну, скажи, что это неправда, скажи, что для тебя это было чем-то большим, чем просто исполнение того, что должно. Скажи мне!» Но его глаза опять стали жестокими и холодными. - С некоторых пор я начал находить удовольствие в исполнении долга. Хочу вас предупредить, Анна, что я навряд ли избавлю вас от своего присутствия. Даже после рождения ребенка. Вы - моя жена. И будете вести себя, как моя жена. – Лицо Владимира было бесстрастным, но внутри он кипел от непонятных чувств. Ему хотелось одновременно и придушить ее и зацеловать до потери сознания. «Я – твой хозяин.» – послышалось Анне в этих словах, плетью стегнувших по душе. Ничем не выдав своей боли, она несколько секунд выдерживала взгляд темных глаз. - Да. Конечно. Как прикажете. – слова согласия падали раскаленными ядовитыми каплями. «Осталось добавить – Хозяин» - с горечью подумалось Владимиру. - Да, я и забыл. Вы же рождены для того, чтобы исполнять приказы. Мои приказы! – с этими словами он схватил девушку за плечи, с силой сжимая руки, желая причинить ей такую же боль, что клокотала у него в душе. Анна подавила вскрик и закрыла глаза, чтобы не видеть лица барона. Внезапно его хватка ослабла, руки стали нежными. Владимиру стало нехорошо, когда Анна обречено отвернулась. Она в самом деле принадлежала ему, он мог сделать с ней все, что угодно. Ведь она такая маленькая и нежная, а он… Что он делает? Неужели он надеется такими манерами завоевать ее сердце? «А разве мне нужно ее сердце?» – жестко ухмыльнулся своим мыслям Владимир. И тут же признал, - Да, нужно. Господи, как же ты нужна мне! Он бережно подхватил жену на руки и понес наверх. Анна напряглась в ожидании наказания. Владимир ясно дал понять, что ждет от нее покорности и не потерпит дерзости. Владимир опустил Анну на кровать и отошел на несколько шагов. Она так и осталась лежать, не делая попыток подняться. К чему? Владимир все равно намного сильнее, он не позволит ей сбежать. Анна пожалела, что не может читать мысли. В непроницаемых глазах не отражалось ничего. О чем он думает? - Итак, я намерен задать вам некоторые вопросы и получить на них ответы. Вы готовы, Анна? – барон не сводил глаз с девушки. - Что вы хотите узнать? – она повернула голову в его сторону. - Я хочу знать, кто был вашим любовником. Анна вздохнула и отвернулась. Ревность кислотой плеснула на сердце, Владимир одним шагом оказался рядом с женой. - Что же вы молчите? Кого вы покрываете? – он навис над ней. Страшный беспощадный незнакомец. – Скажите, Анна, а к нему вы тоже приходили в таком виде? Или это он вас научил, как сводить мужчин с ума? Отвечайте же! Отвечайте! Владимир удерживал ее голову в ладонях, не осознавая, что причиняет ей боль своей хваткой. Ему хотелось разорвать ее, ударить, чтобы она вскрикнула, заплакала, просила прощения. Чтобы она сказала хоть что-то, а не смотрела с недоумением и обидой. Так и не дождавшись ответа, барон оттолкнул девушку и выбежал из комнаты, хлопнув дверью. Анна расслабленно откинулась на подушку, только сейчас ее начало трясти. Она все еще чувствовала безжалостные руки Владимира на своем лице, еще помнила ощущение полной беспомощности, охватившее ее. Анна ничего не могла противопоставить его гневу и не могла вымолвить ни слова в свою защиту. Горло словно перехватывало спазмом и звуки не желали произноситься. «Что делать? Что же мне делать?» Анна со стоном закрыла лицо ладонями. Примерно такие же мысли обуревали молодого человека, во весь опор мчавшегося на коне. «Что делать? Куда я еду? Куда угодно, только подальше от нее. От этой маленькой лживой дряни. Когда я узнаю, кто это был, я убью его. Клянусь, убью! А она? Она… О, Боже! Анна!» Владимир выкрикнул это имя, стараясь избавиться от тяжести в груди. «Черта с два я отдам тебя ему. Вот только узнаю, кто это.» Барона злила собственная реакция на разлуку с женой, пусть даже такую кратковременную. Без нее он не мог дышать, ему нужно было знать, где она находится, чем занимается, с кем общается. Отсутствуя в поместье, он не мог этого знать. Вот так злясь на себя он вдруг принял решение уехать в Петербург прямо сейчас и дождаться решения собственных дел. Возможно, заодно удастся развеяться. Уже стемнело, а Владимир все не возвращался. Анна тревожилась, он уехал в таком состоянии, что вполне мог натворить глупостей. Она заснула уже далеко за полночь. Утром Варвара сообщила ей, что барин уехал из поместья, но куда она не знала. Его видели на дороге деревенские. Анна с облегчением перевела дух, по крайней мере, пока с ним было все в порядке. Владимир не понимал, как он выдерживает муку разлуки. Почему находится в особняке уже две недели? На что надеется? Каждую секунду он думал об Анне. Ничего не помогало, ни приемы, ни балы, ни светские вечера, ни дружеские попойки. Женщины не вызывали ничего, кроме отвращения до тошноты. Все казалось странным и бессмысленным, как плохой сон. Сегодня он снова был приглашен на очередной бал, такой же ненужный ему, как и все остальные. Владимир оглядел себя в зеркало, смахнул невидимую пылинку с лацкана и накинул пальто. Он впал в состояние апатии, ему нужно было увидеть жену, но он не предпринимал ничего, чтобы сделать это. Бальная зала была полна света и музыки. Владимир отпустил несколько дежурных комплиментов, кивнул старым приятелям и почувствовал, что сегодня не намерен веселиться. Не зная, чем себя занять, он направился осматривать дом. Бесцельно бродя по парадным залам особняка, он очутился там, куда мужчины заходить не должны. Дверь в дамскую комнату была приоткрыта, и обрывок договора долетел до барона. - Вы слышали, дорогая, что барон Корф женился? – томный женский голос показался Владимиру знакомым. - Да, то-то он в последнее время такой мрачный. Видимо жена ему совсем не по душе. – хихикнула собеседница. - Еще бы, говорят, что старый барон заставил сына прикрыть свой грех. – дама понизила голос. - Что вы говорите? Неужели Владимир согласился? Бедный мальчик… Дальше Владимир уже не слушал. Он прислонился к стене, пытаясь вдохнуть ставший ядовитым воздух. На лбу выступила испарина, сердце отказывалось стучать. Теперь все стало ясно, вся мозаика наконец-то сложилась в одну простую картину. Вот почему Анна молчала, вот кого она покрывала. В эту секунду Владимир ненавидел отца. Дорога домой была короткой. В багровой пелене бешенства и ревности он не видел практически ничего, кроме образов, услужливо рисующихся воображением. Анна и отец. Вместе. Владимир чувствовал, что задыхается. Дом был погружен во тьму. Барон скинул пальто на диван и взбежал по лестнице. Вот и дверь ее спальни. Владимир толкнул дверь, и она с грохотом ударилась о стену. Анна, сидевшая в постели, испуганно вскинулась и подтянула одеяло к подбородку, но, увидев вошедшего, расслабилась. - Господи, Владимир, вы меня напугали. Что случилось? – она смотрела на мужа недоуменно и растерянно. Он появился так же внезапно, как и уехал, все эти дни от него вообще не было вестей. - Случилось, Анна. Случилось. – Владимир не сводил с нее горящих глаз. Прекрасная, совершенная женщина. По прежнему желанная. Любимая… - Мне известно, кто был вашим любовником. Анна встала на пол и подошла к нему поближе. Наклонив голову на бок, она смотрела в искривленное ухмылкой лицо, ожидая продолжения. - Может быть, вы все же сами мне скажете? – Владимир прищурился. - Вам же все известно, не так ли? Зачем спрашивать меня? – Анна призвала все свое мужество, чтобы противостоять барону. - Я лишь давал вам шанс признаться. - Мне не в чем признаваться. – спокойно возразила она ему. - Не в чем? Даже в том, что вашим любовником был… - Владимир помедлил, - мой отец. Рука девушки оказалась быстрее разума. Пощечина была хлесткой, неожиданной и отрезвляющей. Владимир дотронулся до горящей щеки и непонимающе перевел глаза на Анну. - Как вам в голову могло такое прийти? – в нежном голосе зазвенел лед. – Как вы могли подумать такое об отце? Иван Иванович всегда относился ко мне как к дочери. Он бы никогда… Владимир почти не слышал слов жены. Гораздо больше его убедила пощечина. Он настолько обидел Анну, что она подняла на него руку. И в ее глазах нет недоумения или растерянности, которые он ожидал увидеть после своих слов. Нет, она злилась. Значит, его подозрения были беспочвенными, а услышанное не более, чем очередная сплетня? - Анна… - барон шагнул к жене. Она отшатнулась. - Не подходите ко мне! - Анна, скажите, что это неправда. – Владимир сделал еще один шаг по направлению к ней. - Разве мои слова для вас что-нибудь значат? Я же все время лгу вам! – Анна с вызовом смотрела ему в глаза. - Я… поверю. Пожалуйста, Анна. Она вздохнула и устало произнесла. – У меня никого не было до вас. Никого. Только вы все равно мне не верите. – она повернулась спиной к барону и обхватила себя руками. – Вам отчего-то нравится считать меня лгуньей. Вы верите кому угодно, только не мне. Владимир слушал ее негромкий голос полный печали и чувствовал себя последним подлецом. Он ведь в самом деле поверил первой же сплетне, но никак не хотел верить жене. Почему? Он сам не знал. Владимир обнял Анну и прижался щекой к ее головке. - Не трогайте меня! – она попыталась высвободиться. - Прости меня. – едва слышно прошептал молодой человек, прижимая ее к себе еще крепче. – Прости меня. - Нет. – Анна ерзнула, уходя от его губ, почти поцеловавших ушко. - Анечка… - Владимир дотронулся губами до плечика. – Я не знаю, что со мной происходит. Вернее, не знал. Я боялся признаться даже самому себе. Я злился на себя, что не могу сдержаться, когда ты рядом. Мне хочется обнимать тебя, целовать, вот как сейчас. – Он запечатлел на мраморном плечике еще один поцелуй, куда жарче прежнего. Анна повернулась в его руках и уперлась ему в грудь. – Почему ты не веришь мне, Владимир? Я же никогда не лгала тебе. - Я не верил себе. Не мог поверить, что мне досталось сокровище. Что я принимал за стекляшку настоящий бриллиант. Я недостоин тебя. Анечка, прости меня. Я обещаю, что больше никогда не обижу тебя. Ни словом, ни взглядом. Я больше никогда не сделаю тебе больно. Я обещаю. - Нет. – Анна надула губки. Владимир встал на колени и взял ее за руки. - Анна, я люблю тебя. Все мои слова и поступки были вызваны лишь ревностью. Я ревновал тебя. Я голову терял от мыслей, что у тебя был кто-то другой. - Да, с чего вы взяли это? – Анна грустно смотрела ему в глаза. - Но ведь… - Владимир поднялся, – тебе же не было больно. В первый раз. В глазах Анны было недоумение. – Ты был таким ласковым, таким осторожным, разве ты мог причинить мне боль? Нет. Никогда. - Анечка… Анечка моя… - от ее признания на глаза навернулись слезы. Владимир стиснул жену в объятьях, зарылся лицом в пушистые волосы, - Я люблю тебя… люблю… Она снова оттолкнула его и строго спросила. – И больше никакой ревности? - Я постараюсь сдерживаться. – в тон ей ответил барон. - Тогда… тогда скажи, ты скучал по мне? - Безумно. – Владимир с тоской смотрел на жену. - Я не верю. – Анна бросила на него быстрый взгляд и отвернулась. - Нет? - Нет. Тут Владимир понял, что Анна просто дразнит его. Он обхватил тонкую талию и повалил красавицу на кровать. Ее руки тут же обвили его шею, губы приоткрылись, отвечая на поцелуй. - Владимир… я люблю тебя… я так тебя люблю… - прошептала она, когда Владимир дал ей возможность вдохнуть. - Любовь моя… - выдохнул барон, нетерпеливо задирая кружевной подол. Анна торопливо расстегивала тугие пуговки на его рубашке, некоторые не поддавались, за что были безжалостно оторваны. Теплый бархат его кожи под ладонями, неистовые поцелуи, дерзкие прикосновения, она чуть слышно застонала от наслаждения. Владимир скинул одежду, стремясь поскорее избавиться от всех преград между ними. Зачем он так долго тянул с возвращением, зачем подозревал Анну в измене? Счастье вот оно – держать ее в объятьях, целовать ее, ласкать, слышать ее голос, вызывать стоны нескромными ласками. Он шептал ей слова любви, поцелуями и ласками стирая горечь разлуки, растворяясь в ее нежности и страсти. Радостно было слышать ее бессвязные признания, что она обожает его, что скучала и ждала его возвращения, что больше не хочет расставаться с ним. Владимир как мог уверил жену в том, что сам не имеет ни малейшего желания разлучаться. Утром Анна расстроилась, ощутив знакомую боль внизу живота. Ночь с Владимиром была чудесной, она даже боялась, что все это ей приснилось, но и во сне он крепко прижимал ее к себе, не собираясь отпускать. Владимир почувствовал, как теплое тело шевельнулось под рукой, и поцеловал нежное плечико. - Анна, ты куда? – хриплым со сна голосом спросил он. - Уже утро, пора вставать. – она сделала попытку подняться. - Не хочу… - пробормотал барон, прижимаясь к ее губам. - Владимир, ты… бесстыдник! Ох! – Анна обняла его, сдаваясь. Утро было не похоже на бурную ночь, Владимир был медлительным, неторопливым, каждым движением заставляя ее тело трепетать и биться в сладкой истоме. После завтрака Владимир решил немного проехаться, чтобы снова не наброситься на жену, а Анна пошла на кухню, Варя довольно заулыбалась, увидев ее. - Помирились с Владимиром Иванычем? Вся светишься. - Ах, Варя, он меня любит! Он такой… чудесный! – Анна присела на лавку. – Я так счастлива! Только… не знаю, как ему сказать… - Что случилось? – кухарка обеспокоено всплеснула руками. - Я скоро опять… заболею… ты отвар приготовь, ладно? - Господи, так и скажи, как есть! - Да у меня язык не повернется такое ему сказать. Неприлично это. – Анна сцепила руки. Живот неожиданно налился пульсирующей болью, девушка охнула и согнулась. - Скажешь, как-нибудь. – Варвара укоризненно покачала головой. - Иди-ка полежи пока. Пойдем, я тебя отведу. - Я сама дойду. - Анна поднялась и пошла, держась за стенку. Она пришла в свою комнату и забралась в постель. Боль становилась все сильнее, из-за сладкого утра она все же пропустила начало приступа. Варвара довольно скоро принесла обжигающе горячий отвар. - Варя, я не хочу, чтобы Владимир видел меня в таком состоянии. Пожалуйста, не пускай его ко мне. – Анна отпила глоток. - Да как же я не пущу? – изумилась кухарка. - Скажи, что у меня голова болит. Мигрень. - Ну, хорошо, скажу. – Варя пожала пухлыми плечами, с жалостью глядя на свернувшуюся в калачик девушку. Владимира слегка ошарашила новость, что Анна не хочет его видеть из-за головной боли, он даже обиделся. Ближе к ужину Владимиру надоело искать себе занятие, тем более что обедал он в одиночестве, до обеда он разобрал всю почту, после обеда пару раз обошел двор и дом, проверяя работу нового управляющего. Он скучал по Анне, ему была непонятна ее отстраненность, неужели он напугал ее утром? Барон тихо приоткрыл дверь в спальню Анны, его задело, что она закрылась в своей комнате, хотя ночью спала с ним. Он даже не сразу увидел ее на кровати среди вороха подушек, а увидев замер. Она по-видимому спала, но вся ее поза говорила о муке. Что-то было не так, это не могла быть мигрень. Владимир убрал с бледного личика спутанные волосы, легонько погладил ее по щеке. - Анечка… что же с тобой такое? – мягко обнял ее, поглаживая спинку. Она открыла мутные глаза. - Владимир? – взгляд не задержался на нем надолго. - Пить… - Анна приподнялась на локте, чтобы достать стакан на столике. Барон помог ей напиться, она выпустила стакан и снова упала на подушки. Владимир поправил одеяло и пошел искать Варвару. По всей видимости, кухарка точно знала, что с Анной. Варя строго посмотрела на барина, но все рассказала без утайки. - Давно она мучается, почитай как первую кровь уронила. Сперва понять не могли, что с ней, Иван Иваныч, Царствие Небесное, к каким только докторам не возил ее, а они только руками разводят. Хорошо, Сычиха про эту беду прознала, пришла, травы принесла. Так вот девочка дня три в полузабытьи и пережидает, а раньше, - она покачала головой, - одно плохо – не ест ничего. Вы уж, барин, не серчайте на нее, не хотела она, чтобы вы видели ее такой. - Не буду. Спасибо, Варя. – Владимир вымучено улыбнулся. Барон вернулся в комнату Анны, его сердце сжалось при виде ее страданий. Она казалась такой трогательно беззащитной, старенький медвежонок в ее руках только усиливал это ощущение. Он не мог оставить свою девочку одну, тем более в таком состоянии. Владимир разделся до исподнего и лег у жены за спиной, подложив руку ей под голову. Уткнувшись в светлые локоны, он прижал ее к себе, шептал ей что-то успокаивающе-нежное, поглаживая животик. Владимир чувствовал, как постепенно спадает напряжение в хрупком теле, Анна теперь просто спала. Барон не отходил от жены, пока ей нездоровилось, ему нравилось заботиться о ней, хотя она не осознавала, что он все время рядом. Анна потянулась и открыла глаза, в этот раз все прошло намного легче, словно кто-то взял на себя часть боли. Она хотела откинуть одеяло, но только сейчас поняла, что не одна в постели. Сильные руки мужа бережно обвивали ее талию, она чувствовала его дыхание на своей шее. Анна попробовала тихо выскользнуть из его объятий, но Владимир тут же проснулся. - Пить? Сейчас… - он приподнял ее, чтобы ей было удобнее, и потянулся за стаканом. - Не надо, Володя. Мне уже лучше. – Анна погладила его по колючей щеке. – Значит, мне не показалось, ты в самом деле был со мной. - Почему ты мне не сказала? – Владимир ласково поцеловал ее пальчики. - Я не могу говорить с тобой о таких вещах. Это неприлично. – девушка порозовела. - Я должен знать о тебе все. – мягко возразил барон. – Пообещай, что больше ничего не будешь от меня скрывать. - Обещаю. – Анна ненадолго прижалась к нему, потом уперлась ему в грудь. – Мне нужно переодеться, если ты не против. Владимир улыбнулся, поцеловал ее в щеку и оставил одну. Время незаметно летело, вот уже снегопады сменили затяжные осенние дожди, деревья уснули под тяжелыми зимними шубами. Анне казалось, что она живет в чудесной сказке, муж окружил ее заботой и вниманием, но самым большим счастьем было видеть его глаза полные любви и света. Владимир ходил хмельной от счастья, Анна пленяла его все сильнее с каждым днем. Он раньше и подумать не мог, что будет так увлечен женщиной, тем более собственной женой. И дело было не только в плотском желании, которое она возбуждала у него, он уже не мог представить себе жизни без нее. Ему нравилось баловать свою красавицу, он наслаждался каждым мгновением, проведенным рядом с ней, каждым ее словом, каждым жестом. Даже длинных зимних ночей им было мало, желания Владимира находили горячий отклик в теле Анны, она безошибочно узнавала темный огонь, полыхающий у него во взгляде, но теперь она научилась играть с ним и не всегда сдавалась без боя. Дни становились длиннее, снег начал постепенно стаивать, Владимир заметил, что Анна стала грустной и подавленной, а как-то ночью отвернулась и тихо заплакала. Барон устроил жене самый настоящий допрос. - Аня, что с тобой? Ты устала от меня? – он пристально смотрел ей в глаза. - Нет, что ты. Ты – лучшее, что у меня было в жизни. Я так люблю тебя, Володя. – она потерлась щекой о его плечо. - Тогда что? Я не понимаю. Я хочу сделать тебя счастливой. - Я счастлива, ведь ты со мной. – но она не сумела подавить тяжелый вздох. - Счастлива и вздыхаешь? Я хочу знать, что происходит. – Владимир навис над ней. - Я… наверное не смогу родить тебе ребенка, прошло уже столько времени, а я... – Анна попыталась отвернуться, чтобы муж не видел ее слез. Барон вздохнул и крепко прижал ее к себе. - Анечка, дорогая, мне все равно. - Но поместье… завещание… - она пыталась объяснять сквозь слезы. - Лишь бы ты была со мной. Остальное неважно. – перебил ее Владимир. - Но… - Анна жалобно смотрела ему в глаза. - Ш-ш-ш-ш… - покачал головой барон, отметая все возражения. – Я не могу без тебя. Будем с тобой жить в глуши. - А Варя как же? – всхлипнула девушка. - Ну, куда же мы без Вари? Возьмем ее с собой. И Варю и кого захочешь. – Владимир чмокнул золотистую макушку. Анна поуютнее устроилась у него на плече. – Ты самый лучший на свете, - сказала она, глядя на мужа влюбленными глазами. Он довольно улыбнулся, наклоняясь к ее губам. Владимир видел, что несмотря на все его заверения Анна продолжает грустить и переживать. Только в моменты близости с ним она становилась прежней, молодому человеку хотелось кричать в голос, видя ее виновато-тоскливый взгляд. Он не знал что придумать, чтобы отвлечь Анну от мрачных мыслей. Решение пришло рано утром, когда сознание плавало на границе бодрствования и сна, но для его осуществления следовало кое-что проверить. Отговорившись срочной деловой поездкой, барон уехал тем же утром, как ни тяжело ему было оставлять Анну одну. Владимира не было чуть более двух недель, Анна извелась за это время, постель без него казалась холодной и неудобной, отчаяние навалилось с новой силой, вина терзала ее все сильнее с каждым днем. Ежемесячный приступ оказался вдвойне болезненным, даже сквозь дурман она искала мужа подле себя и не находила. Владимир вернулся похудевший, небритый, конюх с неодобрительным видом принял взмыленного измученного коня. Раньше барон никогда не позволял себе так безответственно относиться к любимцу. - Совсем барин ошалел, хорошо, хоть не загнал тебя, - басил Григорий, похлопывая лошадь по шее. - Митька! Выводи хорошенько! Да смотри у меня! – велел он одному из дворовых мальчишек, вечно крутившихся возле конюшни. Паренек, гордый доверенным делом, важно взял коня под уздцы и повел по двору. Владимир ничего этого не видел, он спешил увидеть жену. Он нашел ее в спальне, свернувшейся в калачик, неразлучный медвежонок был накрепко прижат к животу. - Анечка, девочка моя… - барон ласково погладил светлые волосы. – Я спешил, как мог, не хотел так надолго оставлять тебя и все равно не успел. Малышка… подожди меня еще немного, я быстро. Владимир торопливо вымылся и наспех побрился, стараясь поскорее пойти к жене. Прижав к себе худенькое тело, чуть слышно застонал от счастья. - Хорошая моя, я так скучал, ангел мой… - Владимир нежно гладил и целовал фарфорово-прозрачные щеки, закрытые глаза, безответные губы, стиснутые руки, напряженный животик, стараясь ласками утишить боль. - Владимир? – Анна открыла глаза и дотронулась до его щеки. - Да, дорогая, я вернулся. - Ты больше не уедешь? Не уезжай, мне так плохо без тебя. – она положила голову ему на плечо. - Без тебя больше не уеду. – пообещал Владимир, поглаживая маленькую ладошку. Соседи были ошеломлены новостью - Корфы покидали родовое поместье. Анна не понимала затеи Владимира, сборы в дорогу еще больше угнетали ее. Дом стал похож на призрак, мебель убрали в чехлы, ненужные вещи и одежду сложили в сундуки. Барон распродал всех лошадей, оставив только любимого жеребца и смирную кобылку для Анны. - Володя, зачем нам уезжать? Я не понимаю. – Анна наконец решилась спросить. - Я хочу доказать тебе, дорогая, что мы будем счастливы и без всего этого. – Владимир обвел взглядом гостиную. - Мне больно видеть, как ты винишь себя, мучаешься. Я увезу тебя туда, где может быть нам придется прожить всю оставшуюся жизнь. - А если… у меня никогда-никогда не будет детей? А ты устанешь от меня… - она отвернулась и обхватила себя за плечи. Владимир обнял ее, - Анечка, ты загадываешь слишком далеко вперед. Никто не знает, что может случиться. Глупенькая моя… - барон прижал ее теснее, провел губами по шейке, шепнул на ушко, – Малышка… - провел ладонью по ее животу вверх, легко коснулся груди. - Ты несносный… ты только об одном думаешь… - притворно строго выговаривала ему Анна, сжимая его руку. - Мне кажется, что тебе это нравится. – мурлыкнул он, стягивая платье с плеча. - Дорогой, ты не забыл, что мы в гостиной? Сюда в любой момент может кто-нибудь войти. – Анна старалась удержаться на ногах, муж слишком хорошо изучил ее тело и мог подчинить ее одним поцелуем. - Не могу допустить, чтобы нам помешали. – барон отнес жену в спальню. Очутившись на кровати, Анна еще пробовала сопротивляться. - Владимир, но сейчас день! – она отталкивала его руки, стремящиеся добраться до застежки платья. - Вот и хорошо, а то ночью мне ничего не видно. – смеясь отвечал он, целуя упрямую красавицу. Анна сопротивлялась недолго, Владимир знал, как заставить ее забыть все возражения. Умелые руки легко расстегнули малюсенькие крючочки, не запутались в завязках, бережно освободили прелестное тело от всех покровов, с особым трепетом снимая последний – из тонких кружев. Владимир осторожно целовал белоснежную кожу, любуясь красавицей-женой. Анна стыдилась своей наготы, смущаясь под его жадным взглядом. - Моя малышка, как ты прекрасна… - шептал барон, срывая с себя одежду. Когда он полностью разделся, Анна не дала ему схватить себя. - Подожди, я тоже хочу рассмотреть тебя. - Только я не выдержу слишком долго, - честно предупредил Владимир, вытягиваясь на постели. Тонкие пальчики скользнули по ключицам, коснулись плоских сосков, взъерошили жесткие волоски на груди мужчины, погладили живот. - Ты такой красивый, Владимир… - Анна облизнула губы. - Поцелуй меня, дорогая. – он обхватил ее запястье и притянул к себе. Анна откинула волосы, чтобы они не слишком мешали, и прильнула к его губам. Во время поцелуя Владимир усадил ее на себя верхом, она ничего не имела против, так было даже удобнее. Анна оторвалась от его губ и, шаля, пощекотала его грудь длинными волосами, на что барон улыбнулся, сжал ее бедра и начал сдвигать ее назад. Анна потерлась попкой о твердую плоть, наблюдая за переменами в лице мужа. Он больше не улыбался, в его глазах сверкала страсть. Красавица почувствовала, как сильные руки приподнимают ее, и только тут поняла бесстыдный замысел барона. Она тихо охнула, опускаясь на твердый жезл, вбирая его в себя, и замерла. - Ну что же ты, Анечка? Люби меня… - Владимир погладил ее бедра. Анна уперлась руками в его грудь и несмело приподнялась и опустилась. Услышав его вздох, она поняла, что находится на правильном пути, следующее ее движение было куда смелее. Барон зарычал и попытался сесть, но тонкие руки повелительно остановили его. Анна медленно вращала бедрами, сводя мужчину с ума, он нетерпеливо стискивал ее груди, ласкал живот и бедра, изнемогая от неспешного танца. - Анна… ты заплатишь… - пригрозил он, уже не зная, как еще воздействовать на нее. - Сейчас платишь ты, дорогой… Я люблю тебя… - она склонилась к его губам. Жадно целуя, Владимир крепко прижал ее к себе и перекатился. Теперь она была под ним, недавняя мучительница, сейчас находящаяся в его власти. Стоны смешивались с неровным дыханием, они оба произносили какие-то слова, сжимая друг друга в объятьях, стремясь к одной им известной вершине. Анна лежала на плече мужа, краснея от собственных недавних поступков, Владимир продолжал прижимать ее к себе. - Знаешь, мне кажется, что отец гораздо лучше меня знал, что мне нужно. Сейчас я благодарен ему за то, что именно ты стала моей женой. – сказал он, заглянув ей в глаза. – Если бы не ты, я бы так и остался бестолковым шалопаем. - А мне иногда кажется, что из-за меня ты отказываешься от развлечений. Ты все время со мной. – Анна потерлась щекой о его плечо. - Когда ты рядом, я не могу думать о других развлечениях, - Владимир хитро посмотрел на нее, - А когда тебя нет рядом, только о тебе и думаю. - Только не начинай снова, а то мы до вечера отсюда не выйдем. – засмеялась Анна. - М-м-м-м… Мне очень нравится ваша идея, баронесса. – он приподнялся на локте. - Вы ужасный проказник, барон. – в тон ему ответила Анна, обнимая его за шею. В день отъезда Анна с тоской смотрела, как в окнах закрепляют ставни, дом словно закрывал глаза, погружаясь в сон. Возможно, его разбудят другие хозяева. Владимир приобнял ее. - Не грусти, не надо. Это всего лишь дом. - Это наш дом. – вздохнула Анна. - Наш дом там, где мы. – барон поцеловал ее в висок. Дорога подействовала на Анну самым лучшим образом, она любовалась расцветающей природой, тревожные мысли постепенно стали оставлять ее. Она украдкой наблюдала за мужем, но он не выказывал ни малейшего сожаления от расставания с привычным укладом, напротив, шутил и смеялся больше обычного. На пятый день пути, когда они проезжали небольшой лесок, Владимир обнял жену за плечи. - Этот лес – наш. Мы скоро приедем, дорогая. - Я рада. Знаешь, оказывается, я немного устала. - Признаться, я тоже. – засмеялся молодой человек. Дом стоял недалеко от озера, он был раза в два меньше оставленного, но совсем не разочаровал Анну. Повернувшись к Владимиру, она улыбнулась, - Он кажется таким... домашним что ли, я не знаю, как сказать. - Приятно, что он тебе нравится. - Да, смотри, здесь тоже под окнами растет вяз. – в глазах Анны заплескался смех. Внутри дом оказался спокойным и уютным, небольшие комнаты обставленные практичной мебелью, ничего лишнего. - Я уже люблю этот дом, - тихо призналась Анна, - мне кажется, что я жила здесь всегда. - У меня такое же чувство. – улыбнулся Владимир. Все же им понабилось немного времени, чтобы привыкнуть к новому дому, Владимир радовался, видя, как Анна оживает, все меньше жалея об оставленном. Поместье в самом деле было небольшим, но вполне могло прокормить своих хозяев, хотя конечно городской дом содержать на эти деньги было невозможно. Как-то по обыкновению отправившись на утреннюю прогулку, они очутились в таком месте, куда раньше не заходили. Зеленый склон холма через пару шагов превращался в крутой песчаный обрыв, коварный своим внезапным появлением. Анна слегка зазевалась и оступилась на самом краю. Владимир попытался удержать ее, но она, неловко взмахнув руками, непостижимым образом выскользнула из его объятий и упала вниз. Падала она недолго, но достигнув песка, покатилась дальше. Владимир не раздумывая прыгнул следом, заскользил на осыпающемся песке, с ужасом глядя, как Анна налетела животом на какую-то корягу внизу, которая и остановила ее падение. - Анечка… - он осторожно перевернул ее, дрожащими пальцами убрал волосы с лица. - Бери ее и иди за мной. – внезапное бесцеремонное обращение почти разозлило барона, но повернувшись он увидел сухонькую старушку, бедно, но опрятно одетую. - Не мешкай, барин, не то поздно будет. – молодой голос совсем не вязался с ее внешностью. - Дарья, я, ведьма местная, - предупреждая его вопрос, сказала она. Владимир поднял жену на руки и покорно пошел вслед за женщиной. На опушке стоял маленький домик. - Как в сказке, - подумалось ему. - Сюда клади, - старуха кивком указала на широкую лавку. Барон бережно опустил Анну и только сейчас заметил, что на рукаве у него кровь, хотя сам он был не ранен. Видимо Анна что-то повредила себе, падая. - За дверью подожди, - продолжала распоряжаться хозяйка избушки, зажигая какие то курения. Дым был не едкий, а напротив, свежий. - Нет. – покачал головой Владимир. Старуха повернулась к нему, изумленно приподняв бровь, но потом усмехнулась. - Хорошо, оставайся, только спиной поворотись. За руку ее держи, не смотри сюда. Она пощупала живот бесчувственной девушки и сокрушенно вздохнула, но потом, еще немного подержав ладонь над животом, удовлетворенно кивнула. - Отвернись! – Владимир нехотя выполнил приказ, что дальше она делала, осталось для него тайной. Он не знал, сколько прошло времени, Анна ни разу не застонала, ресницы не дрожали. Барон не отрывал взгляда от тонкой пульсирующей жилочки на шее любимой, он не знал, что с ним будет, если она перестанет биться. - Ну, вот и все. Не переживай теперь, барин, удержал ты ее, на самом краю удержал. Спит она просто. А сейчас иди, иди, не надо тебе этим дышать. – устало выгоняла его старуха, подкидывая в огонь еще какие-то травки. Владимир скрепя сердце вышел и присел на завалинке перед домом, через некоторое время вышла и старуха. - Что с Анной? – тут же вскинулся он. - Теперь уже хорошо все. Ребеночка правда… ну да оно и к лучшему. Владимир с немым недоумением уставился на нее. - Не смогла бы она выносить его, и сама бы… - пояснила старуха, обрывая фразу, словно страшась непроизнесенных слов. – Не надо ей про ребенка говорить, будут у вас еще детки, не переживай, барин. Ангел тебе грешнику достался. - Я знаю, - пробормотал Владимир, стискивая пальцы, запоздало понимая откуда кровь на его рукаве. - Падала она в детстве? – неожиданно спросила Дарья. - Не знаю… А что? – барон со стыдом подумал, что совсем не помнит Анну ребенком. - Повредила она себе сущность женскую, вот и мучалась. Мучалась ведь? – ведьма не мигая смотрела на него. Владимир кивнул, соглашаясь. - Нет худа без добра, на место сейчас встало все, но прирасти должно. Тебе, барин, потерпеть придется. Два раза кровь уронит, потом только можно будет, да и то с опаской. Помолчав немного, Дарья спросила, - А в самый первый раз ничего странного не было? - Что именно? – холодно осведомился Владимир, тут же вспомнив свои подозрения. - Думал ведь, небось, что не первый у нее. – старуха презрительно скривила губы. Владимир почти ничем не выдал своего изумления, но она и так поняла, что угадала. - Девица она до сих пор. – снисходительно пояснила Дарья. Барон едва удержался от нервного смешка. - Разве такое бывает? – вырвалось у него. - Бывает. – пожала она плечами. День клонился к вечеру, когда ведьма разрешила Владимиру забрать Анну, так и не открывшую глаз. - Спасибо. – от всего сердца поблагодарил Владимир, поудобнее устраивая жену на руках. - Смотри, барин, скоро темно станет, донесешь ли? – усмехаясь спросила она. Барон не ответил, повернулся и пошел по едва заметной тропинке. - Время подойдет ребеночку появиться, за мной пошли. – донеслось ему вслед. Владимир кивнул и улыбнулся. Барон почти не плутая вышел к дому, Варвара охнула и всплеснула руками, увидев бесчувственную Анну. Владимир осторожно опустил жену на постель и только тогда почувствовал, что руки налились свинцовой тяжестью, всю дорогу он этого не замечал. Анна открыла глаза только наутро, недоуменно взглянула на сидящего в ногах мужа. - Владимир, что случилось? Почему ты там сидишь? – она приподнялась и снова упала на подушку, прижав ладонь к животу. - Анечка! – Владимир встал на колени возле кровати, обнял ее, всматриваясь в лицо. - Так больно. – пожаловалась она. - Ты помнишь, что случилось? - Я… упала… но… мне показалось, что это был сон. Там еще была какая то старушка. - Ты упала и сильно ударилась. Если бы не та старушка, я бы потерял тебя. – Владимир нежно поцеловал ее в щеку. - А кто она? - Сказала, что ведьма. – барон улыбнулся. - Мне кажется, что в каждой деревне есть своя колдунья. – Анна ласково смотрела в темные глаза. - Может быть. – пожал плечами Владимир. – Тебе нужно лежать, чтобы поскорее выздороветь. Я велю послать за доктором, все же осмотр врача не помешает. - Я буду лежать, только не надо доктора. Ну, пожалуйста! – попросила Анна. - Анечка… но ты очень сильно ударилась. - Пожалуйста… - жалобно протянула она, и он сдался. - Хорошо, но если тебе станет хуже, то ты мне скажешь. - Обещаю. – кивнула девушка, удовлетворенная уступчивостью мужа. Уже через пару дней боль стала вполне терпимой, но Владимир запретил Анне вставать, пригрозив привязать ее к кровати, если она не послушает. Девушка вздохнула, но подчинилась. Через две недели она почувствовала себя здоровой и упросила мужа позволить ей ненадолго покидать постель. Она не понимала отчего он так переживает, простыни уже несколько дней оставались чистыми, и ей давно уже не было больно вставать. Владимир с тревогой наблюдал за Анной, но, видя, как легко она порхает по дому, постепенно успокоился. Анне была непонятна сдержанность обычно пылкого и страстного барона. Раньше он ей не давал прохода даже днем, норовя обнять при каждом удобном случае, что же говорить про ночь. Сейчас же он боялся лишний раз прикоснуться к ней, словно она стала стеклянной, а ночью легкий поцелуй в щеку и все. Она все ждала, когда же Владимир станет прежним, но он вел себя так, словно выполнял какой-то обет. Этой ночью Анна долго не могла заснуть, ворочалась и устраивалась, нескромные желания не давали ей покоя. Владимир размеренно дышал, заснув сразу, едва закрыл глаза. Она призналась себе, что соскучилась по его ласкам, по поцелуям, по его страсти, этот непонятный целибат был невыносим. Анна уже не раз пыталась соблазнить мужа, но он серьезно смотрел ей в глаза и гладил по волосам, как ребенка, требующего невозможного. Она решилась на еще одну попытку. Анна сняла сорочку, отчего-то Владимир требовал, чтобы она надевала ее, и сам ложился спать в исподнем, хотя раньше ему нравилось, когда между ними не было никаких преград. Сейчас же он даже не желал спать с ней под одним одеялом. Анна осторожно отогнула краешек одеяла мужа и прижалась к нему. Он пробормотал ее имя и обнял ее. Она с восторгом почувствовала, как его рука сжала грудь, скользнула вниз, погладила живот и переместилась на бедро. Анна гладила его под рубашкой, целовала сонные губы, щеки, шею. - Анечка… - Владимир, лаская, перевернул ее на спину, позволил стянуть с себя рубашку, припал к губам жадным поцелуем. Для Анны было полной неожиданностью, когда муж заглянул ей в глаза и вдруг шарахнулся в сторону, поспешно накрывая ее одеялом. - Аня, не делай так больше. – он встал на колени и запустил пальцы в волосы. Она отвернулась, обхватила подушку и разрыдалась. - Аня… - с тоской выговорил Владимир, осторожно обнимая ее. - Я не понимаю, Володя, я не понимаю, что во мне не так? – сквозь рыдания выдавила она. – Ты больше не хочешь меня? Я стала настолько противна тебе? - Анечка, любовь моя… я не могу… - Не лги! – она повернулась к нему. – Если так, зачем ты спишь рядом со мной? Я же не железная, Владимир, я не понимаю, почему ты отказываешь мне. - Анечка, если бы ты знала чего мне стоит сдерживаться, я боюсь целовать тебя, потому что знаю, что не смогу остановиться. - Но почему? – умоляюще спросила она. - Ты сильно расшиблась, и я могу навредить тебе. – Владимир подоткнул ей одеяло. - Но я хорошо себя чувствую! – горячо возразила Анна. - Анечка, я не могу потерять тебя из-за своей несдержанности и не хочу рисковать. – он посмотрел ей в глаза. – Я люблю тебя. - И… долго еще ты намерен терпеть? – она шмыгнула носом. - Еще полтора месяца. – Владимир поцеловал ее в ладонь. - Я не смогу. – Анна уткнулась ему в грудь. Он только вздохнул, поглаживая золотистые волосы. - Может быть нам тогда стоит спать в раздельных спальнях? – предложила Анна, прижимаясь к нему. - Я думал об этом, но для меня это будет слишком тяжело. Мне нужно, чтобы ты была рядом. – Владимир не смог подавить еще один вздох. Утром Анна попыталась выяснить у Варвары, знает ли та что-нибудь о ведьме. Варя как всегда знала все. - Местные Дарью боятся, она просто так не приходит. Как чует, что беда случилась – тут как тут. Некоторые даже считают, что все из-за нее. – Варя села за стол, подперев щеку ладонью. – Ты помнишь что-нибудь? - Смутно. Все так быстро случилось. А что еще про не говорят? – Анна замерла, как ребенок готовящийся услышать страшную сказку. - Говорят, из-за несчастной любви она такой стала. – женщина непроизвольно понизила голос. - Что же она такого могла совершить? Неужели что-то плохое? – девушка пожала плечами. - Вот этого не знаю, давно это было. Но деревенские сказывают, что некоторых она чуть не с того света возвращала, а на некоторых только глянет и головой покачает, дескать, не стану. - К добру или к худу, но она помогла мне, надо бы поблагодарить ее, но Владимир пока не разрешает мне покидать дом. - Любит он тебя, касатка. – Варвара ласково погладила ее по плечу. - Любит… - Анна недовольно надула губки. – Говорит, что любит, а сам… - Что сам? – улыбнулась кухарка, прижимая Анну к себе. - Варя, может быть со мной что-нибудь не так? Или он увидел что-то такое, из-за чего больше не хочет быть со мной? – она опустила голову. - Почему же не хочет, вы в одной спальне спите? – Варя недоуменно смотрела на золотистую макушку. - Так в том то и дело, что… только спим. – в нежном голосе послышалось отчаянье. – Он говорит, что боится навредить мне. Раньше не боялся. – Анна недовольно наморщила нос. - Глупенькая ты, точно тебе говорю, любит тебя Владимир Иванович. Любит, потому и сдерживается. - А мне что делать? – красавица закрыла лицо ладонями. – Иногда мне кажется, что я с ума схожу, ведь это неприлично и грешно, наверное. - Вот что, я сама схожу к этой Дарье и постараюсь узнать, что с тобой, и что она барину сказала. - Ой, Варя, спасибо. Я как-то не подумала об этом. – Анна обняла добрую женщину. Варвара сдержала обещание, собрала корзинку снеди и пошла в лес. Вернулась молчаливой, обеспокоено посмотрела на почти вбежавшую в кухню Анну и через силу улыбнулась. - Ты была у нее? – Анна чуть не подпрыгивала от нетерпения. - Была, Аннушка. – Варвара не торопясь сняла шаль, повесила ее на крючок возле двери, принялась раздувать самовар. - И что она сказала? Пожалуйста, Варя, не скрывай ничего. - Ничего плохого она с тобой не сделала, наоборот, поправишься ты. Теперь все хорошо будет, только подождать надо. - Владимир то же самое говорит. Вы как будто что-то скрываете от меня. – Анна хмыкнула. - Вот и слушай, что тебе говорят. – строго сказала Варвара. И добавила уже мягче, - Ушиблась ты сильно, нельзя тебе сейчас ребеночка, вот и бережет тебя барин. - Почему нельзя? – почти выкрикнула девушка. – Что со мной не так? - Все с тобой так. – Варя обняла ее. – Не думай о плохом. И не торопись. Или ты совсем детей не хочешь? - Что ты, Варя! Очень хочу! - А хочешь, так потерпи немного. Как ребеночек здоровым родится, если ты сама едва оправилась? – кухарка укоризненно покачала головой. – И Владимира Иваныча пожалела бы, мучаешь его, думаешь легко ему? Вижу уж как смотрит на тебя, а тронуть боится. - Если так, почему он мне не сказал? – насупилась Анна. - Сама должна догадаться, не маленькая. – проворчала Варвара. Девушка удрученно опустила голову, признавая ее правоту. Анна вняла совету Варвары и старалась поменьше провоцировать мужа. Строгие платья скрыли тело от его взгляда, ее поведение стало отстраненным и сдержанным. Она сама стала избегать его прикосновений, разговаривая с ним чинно и вежливо. Владимир едва выдержал неделю такой холодности в отношениях. Неприступность Анны выводила его из себя, хотелось прижать ее к себе, поцелуями пробудить прежнюю страсть, увериться, что она по-прежнему желает быть с ним, а все это лишь маска. Вечером, когда они сидели в гостиной, Анна читала, Владимир пристально смотрел на нее. - Анна, скажи мне, что происходит? - наконец спросил он. - А что происходит? – она подняла глаза от книги. - Ты изменилась. – Владимир пересел к ней на диван. – Иногда мне кажется, что ты разлюбила меня. - Ты сам этого хотел. Я просто стараюсь, чтобы тебе было легче. – она нервно сплетала пальцы. - Ты любишь меня? – Владимир напрягся в ожидании ответа. - Конечно люблю! – Анна отбросила свою сдержанность и прижалась к нему. – Я так скучаю по тебе. Но ведь ты сам говоришь, что нельзя. Мне казалось, что так будет лучше. - Я уже не знаю, как лучше. – барон обнял жену. – Я все равно схожу с ума, когда ты рядом. - Я тоже. – она потерлась носиком о его щеку. Владимир не удержался от поцелуя. Прикоснувшись к ее губам, он понял насколько изголодался и соскучился. «Еще секундочку» - обещал он себе, лаская нежный ротик, но не мог заставить себя прекратить целовать Анну. Пальцы привычно расстегнули застежку платья, открыли безупречную матовую кожу плеч, стянули ткань еще ниже, чтобы можно было полюбоваться прелестной грудью. Он жадно впился ей в шею, стиснул ладонью обнаженную грудь. Анну только обрадовало такое проявление страсти, она не хотела, чтобы он останавливался, хотя чувствовала, что губы Владимира оставят следы на ее теле. Она сама льнула к нему, скользнула ладонями под рубашку, гладила крепкое горячее тело, коротко вздыхая под ненасытными ласками. Комната кружилась и плыла перед глазами, требовательные губы и руки мужа лишали ее рассудка, но он снова отстранился. - Аня… - выдохнул он, заглянув ей в глаза. - О нет, Володя, прошу тебя, не останавливайся. – взмолилась Анна, обхватив его шею. - Анечка… я должен поберечь тебя… - барон прижался щекой к нежной щеке жены. - Не хочу ничего слышать. Если ты сейчас остановишься, я умру. Пожалуйста… Прошу тебя… Поцелуи и шепот Анны сводили на нет все усилия Владимира совладать с собственным телом. Руки против воли ласкали шелковую кожу, дурманящий аромат волос кружил голову, сдерживаться дальше просто не было сил. Признав свое поражение, он отнес жену в спальню. Одежда была отброшена, мягкие простыни чуть остудили разгоряченные страстью тела. Владимир задыхался от противоречивых чувств, ему казалось, что близость с ним убьет его маленькую Анну, но и прекратить ласкать ее он уже не мог. Анна обнимала мужа, стараясь очутиться под ним, обхватить его ногами и притянуть к себе, но барон упорно не желал переворачиваться, прижимал ее к себе, лежа на боку. - Владимир… - простонала она, изнывая от нетерпения. - Анечка… любовь моя… - он склонился к ее груди, вызвав еще один тихий стон. Она запустила пальцы в его темные волосы, выгнулась, подставляя себя под его губы. Владимир спускался поцелуями все ниже, незаметно разводя ей колени, он не был уверен, что его ласки не шокируют Анну, поэтому действовал крайне осторожно. Отчего такое решение раньше не пришло ему в голову? Ведь доставить удовольствие женщине можно разными способами, а он вел себя как эгоист. Анна не сразу поняла, что именно задумал на сей раз Владимир, он никогда прежде не ласкал ее так дерзко и сладко, хотя она частенько чувствовала себя грешницей в его объятьях, но сейчас это было просто верхом бесстыдства. Он целовал ее самое сокровенное, самое интимное место, заставляя ее испытывать неизведанные ранее ощущения. Хуже всего было то, что у Анны не было ни сил, ни желания высвободиться, запретить ему эти ласки. Владимир чувствовал, как трепещет нежное тело в его руках, как сотрясается мелкой дрожью его собственный живот. Когда Анна содрогнулась и вскрикнула, это оказалось последней каплей. Он почувствовал себя зеленым юнцом, впервые оказавшимся в постели с женщиной. Успокаивая любимую легкими поцелуями, он надеялся, что она не заметит его конфуза. - Владимир, Боже мой, ох… - Анна уткнулась ему в плечо, стараясь придти в себя, но тут же подняла глаза. – А как же ты? - Все хорошо, моя дорогая. – он улыбнулся и крепче сжал руки. – Я в порядке. - Владимир, я так тебя люблю. – Анна лизнула его в шею. Он засмеялся и прижал ее к себе. - Анечка моя… я люблю тебя. Я очень тебя люблю. – Владимир целовал ее легкими игривыми поцелуями, любуясь лучистыми глазами. - Мы завтра пойдем гулять? – как бы между делом спросила Анна. - Если ты пообещаешь, что ни на шаг от меня не отойдешь, то пойдем. - Я обещаю. – она не стала скрывать довольную улыбку, потом добавила, - А еще надо обязательно поблагодарить ту старушку, что спасла меня. - Конечно. – улыбнулся барон. Они заснули еще нескоро, нежась в объятиях друг друга и разговаривая обо всем на свете. Когда Анна смежила веки и задышала ровно, Владимир все же создал преграду между ними в виде тоненькой простыни, и заснул, уткнувшись в шелковые волосы жены. Утром Анна не могла дождаться обещанной прогулки, Владимир, поддразнивая ее, неторопливо пил кофе и улыбался. - Володя, пожалуйста, заканчивай завтрак, мне так хочется на воздух! – не вытерпела девушка. Владимир рассмеялся и выдал себя, Анна посмотрела на него сначала возмущенно, а потом засмеялась вместе с ним. - Какая ты у меня нетерпеливая. – барон нежно взял жену за руки и чмокнул в нос. – Если ты готова, то пойдем. - Я готова. – Анна потащила его к дверям. Анне казалось, что именно так пахнет весна, молодыми клейкими листочками, тонким практически неощутимым ароматом первоцветов, недавним шумливым дождем, умывшим прозрачно-голубое небо. Проведя столько времени дома, она с наслаждением вдыхала свежий воздух, жмурясь от яркого солнышка. Владимир не выпускал ее руку, хотя они гуляли по маленькому садику возле дома. Ему было приятно видеть нежный румянец на бледных щеках, блестящие глаза, с восторгом осматривающие все вокруг, слушать серебристый смех и беспечную болтовню. Он сам смеялся вместе с Анной, заразившись ее весельем и счастьем. Она внезапно остановилась и обняла его. - Владимир, спасибо, что привез меня сюда. Здесь чудесно! - Да, чудесно, потому что ты со мной. Ты – мое счастье, лишь бы ты была рядом, остальное неважно. – Владимир серьезно смотрел в светлые глаза. - Я люблю тебя. – успела шепнуть Анна перед поцелуем. Через несколько дней они навестили Дарью, которая сперва сурово свела брови, но потом оттаяла и пригласила почаевничать. Кстати пришлись гостинцы – пироги и плюшки, заботливо уложенные в корзинку. Они пили ароматный настой, только называемый чаем, ведя обычные застольные беседы. Нет-нет, старуха испытующе посматривала то на Владимира, то на Анну. Девушке казалось, что цепкий взгляд ведьмы пронзает ее насквозь, хотя она бы не назвала его злым, но все равно было немного неуютно. Владимир же делал вид, что ничего не замечает, только успокаивающе взял жену за руку, словно говоря, не бойся, я рядом с тобой и никому не позволю тебя обидеть. Уже прощаясь, Дарья замерла, прислушиваясь к чему-то недоступному Анне, потом довольно кивнула головой. - Все теперь хорошо будет. И… совет вам да любовь. Не ошиблась я, как лебеди вы, одного не станет и второй крылья сложит… Ну, летите уже, домой вам пора! – голос был строг, но глаза улыбались. Прошло еще несколько дней. Увидев утром кровь на простыне, Анна испугалась. Живот немного потягивало, но и только, это было совсем не похоже на ее обычное состояние в эти дни. Владимир наоборот, сразу понял в чем дело и ласково погладил ей живот. - Вспомни, что сказала Дарья, все будет хорошо, видишь, теперь тебе не будет так плохо. - Ох, Владимир, я даже не могу поверить. - Если ты сомневаешься, мы можем вызвать доктора. - Нет! – тут же возразила Анна. - Почему ты так боишься? Он не сделает тебе ничего плохого. - Мне было десять лет, я упала с лошади. Я почти ничего не помню, только чьи-то руки. Мне было так больно, когда они дотрагивались до меня. Это был доктор. Я понимаю, что он спас меня, но с тех пор я ужасно боюсь врачей. - Бедная моя, я и не знал. – Владимир сочувственно прижал ее к себе. - Ты тогда уже был взрослым и не обращал на меня внимания даже когда приезжал, а в то время ты был в Петербурге. - Я безобразно вел себя с тобой. – барон удрученно вздохнул. - Это было давно. Я люблю тебя. – Анна потянулась к его губам. - Я люблю тебя. – эхом повторил Владимир и поцеловал ее. Анне было в диковинку нормально себя чувствовать при месячных, но она быстро привыкла, как привыкают ко всему хорошему. Сейчас она, как никогда раньше чувствовала себя полной сил и кипучей искрящейся энергии. Нежный, заботливый, бесконечно любимый Владимир был рядом, это уже само по себе было счастьем, а когда он наконец решил отбросить опасения, это стало счастьем вдвойне. Ей казалось, что даже в их первую ночь муж не был таким бережным с ней, не дотрагивался так осторожно, не сдерживался так долго. Их ночи теперь стали полны тайного волшебства, наполненного стонами, жарким дыханием, бессвязным шепотом и золотыми и серебряными искорками наслаждения. Незаметно промелькнуло лето, пришла осень. Анну все чаще клонило в сон, она никак не могла выспаться. Иногда ей казалось, что холодные дожди вымывают из нее все силы, к тому же она стала очень привередливой к еде. Варвара как-то приготовила тушеную капусту, Анну замутило от одного запаха. Владимир проводил выбежавшую из столовой жену недоуменным взглядом, потом нахмурил брови. - Меня в последнее время беспокоит Анна. Мне кажется, что ей нездоровится. Варвара только усмехнулась. - Даст Бог, отцом вы станете к лету. От неожиданности Владимир открыл рот. - Боже мой… я… - ничего осмысленного он сказать не смог, только счастливо рассмеялся и вышел из столовой. Анна полулежала на кровати, ощущая себя глубоко несчастной. Она слышала смех Владимира, когда ей пришлось поспешно покинуть столовую, он смеялся над ее слабостью. Девушка всхлипнула от жалости к себе, подняла глаза, уловив движение в окне, и едва не завизжала от испуга. За окном по ветке дерева карабкался Владимир, зажав в зубах пламенеющую алым цветом астру. Анна открыла окно, впуская сумасброда-мужа в комнату, и собираясь устроить ему выволочку за мальчишескую выходку, но не успела. Барон протянул ей цветок, подхватил на руки и прижал к себе, заглушая все упреки поцелуями. - Владимир, что все это значит? Господи, у меня чуть сердце не оборвалось, а если бы ты упал? – она обняла его. - Это значит, что я очень тебя люблю и очень счастлив, что ты подаришь мне ребенка. - Ребенка? Вот значит почему мне так… Я такая глупая… - Анна засмеялась ему в шею. – А как ты узнал? - Мне Варя сказала, - признался Владимир. – Тебе нужно больше отдыхать. - Мне кажется, что я итак целыми днями лежу в постели. К тому же лежать одной очень скучно. - Я всегда готов развлекать тебя. – он улыбнулся и поцеловал обиженно надутые губки жены. - Ну если это будет так, как ты говоришь, то я согласна, - высокомерно сказала она, но тут же рассмеялась. Узнав о беременности жены, Владимир стал еще более внимательным и бережным, стараясь делать все, чтобы Анна не грустила. Она порой сама не понимала почему плачет, настроение могло меняться по несколько раз за пять минут на прямо противоположное, она то смеялась и ластилась к Владимиру, то в слезах отталкивала его. Он мужественно терпел периоды ее плохого настроения, обнимая и успокаивая ее. Когда позволяла погода, они гуляли в садике, Владимир опасался удаляться от дома. После Рождества Анне стало намного лучше, больше не было таких перепадов настроения, зато проснулся зверский аппетит, на радость Варе, потчующую любимицу разными вкусностями. Владимиру нравилось осторожно гладить округлившийся животик жены, шепча, как он любит их обоих, когда они лежали, тесно прижавшись друг к другу, уставшие после любовных утех. Анне поначалу казалось, что она теперь не будет нравиться мужу, став такой неуклюжей, но Владимир быстро разубедил ее. - Милая моя Анна, как я могу перестать хотеть тебя, ведь ты носишь моего ребенка. Я люблю тебя с каждым днем все сильнее, и ни за что от тебя не откажусь. – сказал он, серьезно глядя в серые глаза. - Я тоже тебя люблю, - улыбнулась Анна, и позволила мужу делать все, что он хочет. Анна казалась особенно трогательной, когда шила приданое малышу, вязать ей Варя не разрешила, отобрав спицы, это была плохая примета. Чем ближе было лето, тем больше волновался Владимир, вдруг вспомнилось несколько историй, когда младенец забирал жизнь матери. Он старательно скрывал свои тревоги и опасения, стараясь лишний раз не настораживать Анну. Ребенок уже давно вовсю толкался в материнском животе, словно напоминая, - я тут, Владимир улыбался, чувствуя эти довольно сильные удары. Барон еще раз навестил Дарью, стараясь обрести уверенность, что все будет хорошо, он слишком боялся потерять жену. Ведьма понимающе усмехнулась, но ничего определенного не сказала. Анна проснулась среди ночи от неприятных ощущений, живот периодически наливался тянущей болью, и только проснувшись поняла, что простыни мокрые. - Владимир… кажется, началось… - испуганно разбудила она мужа. Как и обещал, он немедленно послал за Дарьей и вернулся к Анне. Она стояла на полу, упершись руками в спинку кровати, и тяжело дышала. - Анечка, может быть тебе лучше лечь? – обеспокоено спросил Владимир. - Не могу лежать… Ох, Владимир… спина… - выдавила она сквозь зубы. Не зная, правильно ли он поступает, барон осторожно стал разминать поясницу жены, ей почти сразу стало легче, но Анна не захотела ложиться в кровать. - Мне легче, когда я хожу или вот так стою. Владимир, обещай, что будешь со мной. - Я никогда не оставлю тебя, дорогая. – он поддерживал ее, ведя от одной стены спальни до другой. Схватки все учащались, Анна пережидала приступ, вцепившись в спинку кровати, стискивая зубы, чтобы не стонать. Она видела, как Владимир переживает, что сейчас ничего не может сделать, кроме как оставаться с ней рядом. Дарья появилась довольно скоро, она попыталась выпроводить Владимира, но Анна вцепилась в его руку и не пожелала отпускать. - Ладно, оставайся пока… - недовольно пробурчала она, складывая вчетверо простынь и перестилая постель. – Давай ее сюда, мне глянуть надо. Владимир уложил Анну на кровать, и пока колдунья осматривала ее, держал жену за руки. - Все хорошо идет, - от этих слов у Владимира немного отлегло от сердца, - недолго осталось. – потом старуха обратилась уже к Анне, - Хочешь ходить – ходи, хочешь стоять – стой, делай, что хочешь, только не садись. - Я… знаю… - отрывисто выдохнула Анна, чувствуя, как внутри все опять болезненно сжимается. - Откуда это? – хмыкнула Дарья. - Мне кажется, что он… близко. – теперь она не смогла сдержать сдавленного стона, схватив мужа за руку, чтобы не упасть. - Принеси воды, там нагрели уже. – приказала Дарья, пытаясь снова уложить Анну на кровать. - Владимир! – жалобно позвала Анна, видя, что он уходит. - Сейчас вернется твой ненаглядный, ложись давай, - приказала ведьма. – Как схватит опять, толкай со всей силы. – велела она, сгибая ей ноги и поднимая подол сорочки. Анна чувствовала, как внутри опять волной поднимается болезненное напряжение, и уцепилась за простыню, напрягая живот. Она явственно ощущала, как выталкивает ребенка наружу. - Та-а-ак, протянула Дарья, - не хватает тебе силенок, ну ничего. Она огляделась и увидела шелковый шейный платок Владимира, небрежно брошенный на кресло. Обернув его вокруг стойки кровати, повитуха вложила концы в руки Анны. В это время Владимир внес ведра с горячей водой. - Поставь и уходи. Я скажу, когда будет можно. – тут же выгнала его Дарья, Владимир нехотя подчинился. - Владимир! – едва не заплакала Анна, чувствуя приближение повторной волны. - Не плачь, а тяни сильнее, у нас с тобой еще дело не закончено. – приказала старуха, аккуратно ощупывая ее живот. Анна сцепила зубы и сделала так, как велела Дарья, почувствовав разрывающее напряжение, а потом мгновенное облегчение, и тут же услышала возмущенный крик новорожденного. - Сын у тебя, девочка. – с неожиданной нежностью сказала Дарья, заворачивая орущего малыша в приготовленные пеленки. - Дай… дай мне… - Анна протянула руки, стремясь поскорее увидеть ребенка. - Красавец! – улыбнулась ведьма, помогая Анне приложить младенца к груди. Он сразу вцепился в сосок и стал жадно сосать, похрюкивая и урча. - Какой ты жадина, хороший мой, - ворковала Анна, осторожно дотрагиваясь до мягкой щечки. Она чувствовала, что Дарья что-то еще делает с ней, но ей уже было все равно. - Ну, вот и все. – устало выдохнула повитуха, споласкивая руки. Она помогла роженице переодеться в чистую сорочку, еще раз перестелила постель, и только потом позвала Владимира. Анна подняла на замершего мужа сияющие глаза и улыбнулась. - Мне кажется, он похож на тебя. – сказала она, прижимая к себе спящего ребенка. Владимир всмотрелся в сморщенное личико малыша, пытаясь понять, как женщины могут заметить хоть какое-то сходство со взрослым человеком. По его мнению, этот маленький комочек был нисколько на него не похож, но он предпочел не высказывать этого вслух. Младенец был настолько крошечным, что Владимир опасался даже дышать на него, не то что взять на руки. Новоиспеченный отец встал на колени возле кровати и прижался лбом к руке жены. - Спасибо, Анечка. Я люблю тебя. - Я тоже тебя люблю. – Анна ласково взъерошила темные волосы мужа. Ей казалось, что за эту ночь она стала старше на несколько лет, усталость смешивалась с гордостью, хотелось спать и чтобы Владимир и сын были рядом. Через несколько дней все более-менее вошло в новое русло. С появлением в доме ребенка весь привычный уклад рухнул, теперь все было подчинено желаниям Сашеньки. Анна ни на минуту не хотела разлучаться с ребенком, и колыбелька стояла в спальне. Владимир даже немного завидовал сыну, имевшему неограниченный доступ к материнской груди, ему самому приходилось терпеть и ограничиваться лишь невинными поцелуями. Через пару месяцев их разыскал поверенный Ивана Ивановича Корфа. Владимир был рад видеть старого приятеля отца, но опасался, что тот привез не слишком приятные вести. К его удивлению гость передал ему письмо от отца. «Здравствуй, Володя. Если ты получил это письмо, значит у тебя родился ребенок. Я очень надеюсь, что ты счастлив в браке и доволен своей жизнью. Я должен просить прощения у тебя и у Анечки, я поступил с вами непростительно жестоко, заставив согласиться на мои условия, но я думал только о вашем счастье. Чем больше я узнавал Анну, тем больше убеждался, что лучшей хозяйки у поместья быть не может, но меня удручало твое безразличие и даже неприязнь к ней. Мне казалось, что ты просто не хочешь видеть, как она хороша. Если бы я знал, что твое сердце отдано другой женщине, я бы никогда не смог так поступить ни с тобой ни с ней, но слухи, доходившие до меня, подтверждали, что все твои романы не более, чем увлечения, а ее сердечко еще не тронула любовь. Тогда я и решился на этот шаг. Я оставил поместье Анне, чтобы заставить тебя жениться на ней, а чтобы ты тут же не уехал в город, поставил условие о рождении ребенка…» Владимир смотрел на строки, написанные знакомым почерком, и грустно улыбался. Если бы он не женился по настоянию отца, быть может он бы никогда не нашел своего счастья. Он думал, что отец загнал его в ловушку, но это оказалась ловушка для двоих. И теперь ему совсем не хотелось вырываться на свободу. Поверенный не остался у них даже на ночь, отговорившись делами. Проводив гостя и немного успокоившись, Владимир показал письмо Анне, надеясь, что она поймет и простит отца. Она прочитала и улыбнулась. - Я ни о чем не жалею, Володя, и конечно не сержусь на дядюшку. Ведь благодаря ему у меня есть ты и Александр. – она нежно посмотрела на ребенка, сладко спящего в колыбельке. - Помнится, ты переживала, что нам пришлось уехать из поместья. Мы можем вернуться в любое время. – предложил барон, садясь на кровать. - Давай подождем еще немного, хотя бы до утра. – лукаво промурлыкала Анна, обвивая руками его шею. - Ты думаешь, что… - Владимир с надеждой посмотрел в родные смеющиеся глаза. - Думаю, что вполне. – шепнула она, прижимаясь губами к его губам. Он с удовольствием и нетерпением воспользовался предложением, воплощая все то, о чем в последние два месяца ему приходилось только мечтать. Конец. |