|
Владимир крутил в руках вольную, глядя на замершую перед ним девушку. - Ты – моя крепостная, и все должны понять, что это так. И прежде всего ты сама. - Что вы задумали? – Анна всё ещё не верила, что он способен на жестокость. - Иди сюда. – барон резко смахнул всё со стола. – Садись. - Владимир… не надо! Одумайтесь! Вспомните, ваши родители хотели видеть в нас брата и сестру! – она пыталась найти нужные слова, чтобы пробудить в нём сострадание. - Я никогда не был, я никогда не буду твоим братом! – глаза Владимира сверкнули гневом. – Выполняй приказ! Анна медленно подошла и осторожно присела на краешек стола, Корф отбросил гербовую бумагу за спину и нетерпеливо подвинул красавицу к себе. Девушку испугал его взгляд, полный огня. Владимир поднял с пола нож для разрезания бумаги. - Поставь ноги вот сюда. – он похлопал по подлокотникам кресла. - Нет! – даже сидеть перед ним на столе было немыслимо стыдно, а уж этот приказ заставил её вспыхнуть. - Анна, ты крепостная и должна выполнять мои приказы! – немного хриплым голосом напомнил барон. - Делайте со мной, что хотите, я этого делать не буду! – она гневно посмотрела на него. - Что хочу… ну что же… - он встал, нависнув над ней, чем заставил девушку откинуться назад, молниеносно задрал ей юбки, сел обратно в кресло и закинул её ноги себе на плечи. - Нет! – она принялась отчаянно брыкаться, но мужчина был неумолим. Его руки крепко стискивали её бедра, не позволяя вырваться. Она беспомощно колотила пятками по мужской спине, но наглец словно не замечал ударов. Он дождался, пока она немного устанет и затихнет, потом одним резким движением располосовал тонкую ткань панталон. Нож был больше не нужен, и Корф отбросил его подальше. Анна сжалась и тихо пискнула, когда Владимир провел пальцем по лобку вниз. - Не надо, пожалуйста! – взмолилась она, всё ещё надеясь на чудо. - Я не сделаю тебе больно. Если не будешь мне перечить. – пообещал он, накрывая ладонью нежную теплоту между её ножек. - Владимир… отпустите меня… прошу вас… - Анна плакала, не скрываясь. - Почему же ты не зовешь на помощь? Я уверен, кто-нибудь обязательно услышит твой крик. – хмыкнул Владимир, продолжая дерзкие поглаживания. - Прошу вас… - беспомощно повторила она, живописно представив сплетни и глумливые ухмылки, если кто-то увидит её в таком виде. - Хорошо… больше не стану тебя томить… - он прильнул сладострастным поцелуем туда, где была его рука. Анна протестующее вскрикнула и неосознанно сжала колени, но это лишь подстегнуло мужчину на ещё более смелые ласки. Не обращая внимания на слёзы и тихие протесты, он исследовал языком сладкие лепестки, пока не нащупал совершенно особую точку. Анна не заметила, что ее вздохи стали иными - чувственными и нетерпеливыми. Владимир нежно терзал её, пока она не забилась в его руках от почти невыносимого блаженства. Тогда его поцелуи стали мягче, продлевая наслаждение и прощаясь. Барон еще раз провел пальцами по влажным складочкам, заставив девушку всхлипнуть, и поднялся. Утирая рот платком, он окинул её взглядом, одёрнул юбку и бросил на стол гербовую бумагу. - Ваша вольная. Анна торопливо вскочила, схватила бумагу и отбежала подальше. Владимир не соврал, это в самом деле была ее вольная. Но какой ценой она ей досталась! Задрожав от омерзения к себе, Анна выскочила за дверь. Владимир тяжело привалился к книжному шкафу, невидяще глядя в окно. Как он осмелился прикоснуться к ней, как он посмел с ней так обращаться? Это всё тот поцелуй. Анна не имела права целоваться с Мишей, не имела! Он же предупреждал её! Что за бес в него вселился, когда она вошла в кабинет? Он так хотел доказать ей, что только он её хозяин, что она принадлежит только ему! Такая прекрасная, такая изысканная, - она принадлежит ему! Вся! И он может делать с ней что захочет! Но как же теперь жить без неё? Он совершал ошибку за ошибкой. Сначала унизил её, а потом просто отдал ей вольную, словно выгоняя, вычеркивая красавицу из своей жизни. Анечка… Аня… простишь ли ты? Поймешь ли? Владимир снова и снова вспоминал свою безумную радость, когда Анна покорилась ему. Когда из её стонов исчезло страдание, а появилось нетерпение. И потом, когда она впервые познала плотское наслаждение, она была испугана и растеряна. И такая милая. А он… На него опять накатила волна бешеной ревности. Ведь он не знал доподлинно, о ком думала Анна в самый сладкий момент. Вдруг, поняв, что хозяин не отступится, она решила представить рядом другого? Эти мысли, выплывшие из ниоткуда, остановили порыв подхватить красавицу на руки и утащить к себе, чтобы продолжить этот поединок уже в кровати. Тогда бы она никуда от него не делась. А теперь… она наверняка захочет уехать. И он никак не сможет удержать её. Зачем он отдал ей эту проклятую бумагу? Зачем!? На что понадеялся? Она ведь гордая и обидчивая, уедет… точно уедет! И слушать ничего не захочет! - Анна! – Владимир простонал любимое имя и прикрыл глаза. В наступившей тишине ему показалось, что как никогда громко хлопнула парадная дверь. Заперев дверь своей спальной, девушка торопливо содрала с себя одежду и вымылась, стараясь забыть дерзкие мужские ласки. Но даже холодная вода не помогла, поцелуи продолжали гореть на теле, и от этого Анне было ещё гаже. Испытав наслаждение, тем более в такой унизительной ситуации, она предала себя и свою любовь к Мише. Она же даже не подумала о нём, когда Владимир прикоснулся к ней. А еще вольная… Господи, она так хотела стать свободной, но почему же сейчас она чувствует себя выброшенной ненужной игрушкой? У неё нет ничего сейчас даже больше, чем когда она была крепостной. У неё нет даже своей одежды, всё принадлежит хозяину поместья, а она… никому не нужна. О Мише ей придётся забыть, она не сможет быть с ним прежней, но и рассказать тоже не сможет. А Владимир… ясно дал понять, что она ему больше неинтересна. Глотая слёзы, Анна кое-как оделась, набросила шаль на плечи и выскользнула из дома. Не чувствуя холода, она побрела в сторону обрыва, под ним река никогда не замерзала. Сжимая в пальцах вольную, она, как зачарованная, смотрела на бурлящую воду, которая словно звала её. Один шаг и не останется ничего. Анна все ближе подходила к краю, собираясь с духом для последнего шага, и тут на неё словно обрушился ураган. Сильная рука жестко вцепилась в плечо, рывком отдергивая её от обрыва, и щёку обожгло ударом. Владимир просто из любопытства пошёл посмотреть, кто захлопнул дверь. Увидев удаляющуюся Анну, он схватил пальто и побежал следом. Девушка вроде бы шла, еле переставляя ноги, но он никак не мог её догнать. Она остановилась на обрыве, и его сердце упало от страха не успеть. Ноги вдруг налились свинцом, а внутри всё похолодело. Желая только одного – помешать глупышке сделать последний шаг, он немыслимым прыжком преодолел расстояние между ними, отдёрнул её от края и наотмашь ударил по лицу тыльной стороной кисти. Он не хотел причинять ей боль, просто хотел, чтобы Анна пришла в себя, но камень в фамильном перстне в кровь разбил ей губу. - Господи, Анечка! – Владимир порывисто прижал её к себе. – Прости меня. Глупенькая, зачем ты сюда пришла? Анна упрямо высвободилась. - Вам разве есть до меня дело? Оставьте меня. - Не оставлю! – разозлился барон. Выхватил у неё вольную и спрятал под сюртук, потом скинул с плеч пальто, закутал в него девушку и на руках понёс к дому. Анна недолго лежала смирно, уже на полпути она начала вырываться. - Пустите меня! Вы не смеете! Я уже не ваша собственность! – сердито заявила она. - Да? – Владимир остановился и с усмешкой посмотрел на неё. – И где же ваша вольная? - У вас! – запальчиво вскинулась красавица и тут же сникла. – Вы ее теперь мне не отдадите. - Отдам, когда поверю, что вы перестанете делать глупости. – он скептически покачал головой. - А что мне оставалось? После того, что было… - она с трудом сдержала всхлип. – Даже вам я противна, не говоря уже о Мише… когда он узнает… Услышав имя друга, Владимир хищно посмотрел на девушку. - Вы забудете его уже сегодня. Клянусь! – пообещал он и ускорил шаг. В спальне он довольно бесцеремонно вытряхнул Анну из пальто на кровать. - Владимир, не надо! – испуганно попросила она, безуспешно пытаясь встать на пол. - Не надо что? – он ловко стянул сапожки с её ножек и отбросил их в угол. С прочей одеждой барон вовсе не церемонился, безжалостно обрывая завязки и застежки, если они оказывали хоть мало-мальское сопротивление. - Пожалуйста, отпусти меня! – Анна умоляюще посмотрела ему в глаза, не зная, как остановить его. - Чтобы ты опять побежала топиться? Нет. Ты – моя, Анна. И я докажу тебе это. – он в мгновение ока скинул свою одежду и властно увлёк красавицу в ворох подушек. - Ты же сам отдал мне вольную! Потому что тебе противно даже смотреть на меня теперь! – она не прекратила бесплодных попыток вырваться. - Я отдал тебе вольную потому что дурак! Нужно было отложить это до свадьбы! – прорычал Владимир, прижимая строптивицу к кровати. - До какой свадьбы? – Анна беспомощно обмякла. - До нашей. – он воспользовался секундой затишья и поцеловал девушку в губы. Укус в губу был болезненным и неожиданным. - Вы низкий… гадкий… мерзавец! – она стала вырываться с утроенной силой, безжалостно выкручивая себе руки. Владимир отпустил тонкие запястья и просто навалился сверху, спрятав лицо у ней в волосах. Анна пыталась колотить кулачками ему по спине, но быстро выдохлась, тяжело придавив её, мужчина не давал сделать полноценный вдох. - Я люблю тебя. – очень тихо сказал Владимир, когда она начала всхлипывать от собственной беспомощности. - Это неправда! – возразила она, но теперь ей всё стало ясно. Стали понятны ревнивые взгляды, беспричинная злость, дурацкие поручения. И его слова тогда в особняке: «Я вовсе не испытываю к вам ненависти.». Он любил её уже тогда! Любил и всячески скрывал! Разве мог он признаться в своих чувствах к крепостной, которая итак забыла свое место? И там у реки он ударил её… потому что очень испугался? Так же как она колотила его в детстве, когда он совершал что-то по его мнению геройское, а по её – ужасно глупое. Как например забирался по стене на второй этаж или прыгал в речку со старой сухой березы. Анна оборвала поток воспоминаний, вспомнив, что на ней нет одежды, и Владимир тоже нагой бесстыдно придавил её к кровати. - Владимир… пожалуйста… мне трудно дышать… - жалобно сказала она, и он сразу же приподнялся. От барона не укрылось изменение в её настроении и голосе, пропали тревожные и испуганные нотки, теперь её голосок звучал почти нежно. - Мне больно… Ты ударил меня… почему? – Анна не сделала ни одной попытки обрести большую свободу, чем он давал ей. Владимир мягко лизнул ранку на её губе. - Прости… просто… ты могла шагнуть. - Я хотела… - девушка тихо вздохнула. Барон до хруста стиснул её в объятьях. - Даже не думай об этом! – негромко, но грозно велел он. – Неужели ты думаешь, что я отпущу тебя? Или отдам другому? Анна замерла, удивляясь собственным чувствам. Когда-то она мечтала очутиться с Владимиром так близко, раствориться, растаять в его объятьях, согреться лучистым теплом его глаз, но для неё у молодого барона был только холод насмешек, колючий, как крещенский мороз, да еще презрение. И она приказала себе забыть глупые мечты, и ей это почти удалось. И удалось бы, останься Владимир прежним. Она искренне думала, что нежное чувство к молодому хозяину уже поросло быльём, но она ошибалась. Будь это так, сердечко не трепетало бы сейчас в груди, и она не желала бы навсегда остаться с Владимиром вот так, пусть даже он сломает ей ребра слишком крепкими объятьями. Но он ослабил руки и виновато заглянул ей в глаза. - Прости… я совсем не хочу тебя лишиться. Я не могу без тебя жить. Анна всмотрелась в глубину его зрачков и осторожно провела пальчиками по его щеке, как бы заново узнавая. - Владимир… Михаил спешил поделиться с другом новостями о расследовании, но нигде на первом этаже Корфа не оказалось. Поднявшись на второй этаж, Репнин подошёл к его спальне. Ему показалось, или он в самом деле услышал голос Анны? Похолодев, князь осторожно толкнул дверь. Такой низости от друга он не ожидал. Нагой Владимир сжимал в объятьях Анну, а она… она вдруг нежно погладила его по щеке. От двойного предательства в глазах потемнело, но Михаил нашёл в себе силы тихо прикрыть дверь. Почему она с Корфом? Словно не было их сегодняшнего разговора и поцелуя. А он то, наивный, поверил её признаниям! Глупый мальчишка! Обессиленный увиденным, Михаил на негнущихся ногах спустился в гостиную и мутным взглядом посмотрел на бренди. - Кто-нибудь! Водки живо! – раздраженно крикнул он. Через несколько томительно-долгих минут появилась служанка с подносом. Кроме запотевшего хрустального графинчика на подносе стояла тарелка с нарезанными солеными огурчиками, тонкими пластинками сала и листьями квашеной капусты. - Это унеси! – князь брезгливо взглянул на закуску, схватил графин и налил водку в низкий толстостенный стакан. - Как же так, Михаил Александрович, я старалась угодить вам. – Полина скорчила горестную рожицу. – Одна я на весь дом, даже Анна куда-то запропастилась! - Анна… - Репнин залпом осушил стакан и вдруг рассмеялся. – Запропастилась… - Вы надо мной смеётесь? И зря! – девица вздернула носик. – Она такая же как я, только одета по-другому. - Что ты мелешь?! – рявкнул он. - Правду я говорю, кого хотите спросите – Анна – крепостная. - Как? – Михаил кулем осел на диван. – Крепостная? Не может быть… Спасибо… П-полина… Ступай… Он выпил еще водки. Оказывается – это больно, когда вот так - грязными сапогами по нежным цветам любви. И красавица не барышня, а девка, и друг… тот ещё шутник. Князь сгорбился, плечи его тряслись то ли от рыданий, то ли от смеха. - Миша? – внезапным громом раздался голос хозяина дома. Репнин устало поднял голову. Губы искривила гадливая усмешка, когда он увидел Анну рядом с Владимиром. - Надеюсь, ты от души повеселился, глядя как князь ухаживает за крепостной. - Анна больше не крепостная. И прошу тебя, относись к ней с уважением. Она скоро станет моей женой. – барон нежно посмотрел на девушку. - Ты сошёл с ума. – пьяно мотнул головой Репнин. – Неужели ты будешь счастлив с крепостной девкой? Владимир почувствовал, как Анна вздрогнула. - Не смей! – прорычал он, шагнув к другу. – Не смей! - Ты глупец. В постель тащить можешь кого угодно, а жениться нужно на равных. – князь тяжело поднялся. – Ты сам мне это говорил. Забыл? - Я женюсь на девушке, которую люблю. И мне плевать на мнение света и сплетни. А тебе не помешает проспаться. – с каменным лицом ответил Корф. - Ты не прав. – Михаил икнул. – Мне нужно выпить ещё, но не здесь. Жаль, что я не смогу поздравить вас со свадьбой. Дела, знаете ли. Он кое-как надел пальто, натянул шапку по самые брови и громко хлопнул дверью. Анна зябко поёжилась, и сразу очутилась в объятьях жениха. - Надеюсь, этот разговор не помешает тебе выйти за меня? – немного встревожено спросил Владимир. - Всё равно он когда-нибудь узнал бы. – она прижалась щекой к его груди. – Но я чувствую себя виноватой. - Я знаю, мне тоже не по себе. – барон вздохнул. – Но я никому тебя не отдам. Даже лучшему другу. - Я поняла. – Анна слабо улыбнулась. – Жаль, что только сейчас. Тогда бы я не заблуждалась относительно своих чувств к Мише. - А ты заблуждалась? – с толикой недоверия спросил барон. - Да. Мне казалось, я люблю его. Но это был самообман. Потому что, я бы никогда не призналась, что на самом деле люблю тебя. - Правда? – обрадовано выдохнул Владимир и крепко обнял невесту. – Ты любишь меня? - Да. – полузадушено пискнула она. - Анечка… - нежно прошептал он и прильнул поцелуем к её губам. Конец. |