Мягкий ветерок шевелил легкую ткань занавесок, свет луны заливал комнату, причудливо рисовал узоры на полу и потолке. Анна присела на кровать, смотря на спящего Владимира, улыбнулась и невесомо погладила темные волосы. Он недовольно поморщился и мотнул головой.
Она до рассвета сидела и смотрела на него. Анна ждала, когда Владимир проснется, как радостно улыбнется ей, и эта улыбка будет светиться в глазах, но он открыл глаза, равнодушно мазнул по ней взглядом и сел на кровати, закрыв лицо руками.
Рассвет окрасил стены дома в нежно-розовый цвет, погасил звезды, только одна звездочка упорно продолжала цепляться за небосклон рядом с тонким прозрачным серпом луны. Владимир натянул джинсы и выпрыгнул в окно, ощутив босыми ногами влажную от росы траву.
Анну удивило такое его поведение, она выбежала на резное крыльцо, с недоумением глядя ему вслед.
Она не могла припомнить почему Владимир сердится на нее, делает вид, что не замечает ее. Она ведь всегда делала то, что хотел он. И в деревню поехала, хотя вовсе не хотела. Не прельщало ее как-то созерцание различной живности, а единение с природой, о котором твердил Владимир, было ей по большому счету не нужно, с гораздо большим удовольствием она бы прогулялась по магазинам. Владимир сам настоял на этой поездке, теперь отчего-то дуется, что ж, ему же хуже.
Анна задумчиво перебирала одежду, развешенную в шкафу. Вот глупая, нужно было всего-то и взять пару футболок, джинсы да кроссовки. Дорогие блузки совершенно не подходили к этой местности. Перед кем красоваться, перед коровами? Анна вздохнула и стала искать свои голубые джинсы, но их нигде не было. «Вот гадство, я же помню, что брала их, в чем теперь мне ходить? Опять шуточки Владимира.» Анна взяла с полки первое, что попалось под руку – сиреневые шортики и нежно-голубой топик, открывающий живот. Одеваясь, довольно улыбалась, зная как ревнует Владимир, даже если на нее просто смотрят другие мужчины. А уж в таком виде он бы точно не позволил ей выйти, а запер дома. Она с удовольствием оглядела красивые ноги, чуть тронутые загаром, поправила топ, одела босоножки на почти плоской подошве и подошла к зеркалу.
- Что за блажь, закрывать зеркала? – недовольно дернула за плотную ткань неопределенного черно-бордового цвета, покрутилась перед зеркалом, слегка взбила волосы и удовлетворенно улыбнулась.
Солнце только вставало, чистый свежий воздух словно светился, пронизанный его ласковыми лучами, ноги тут же намокли от еще не высохшей росы. Погода была такая, что хотелось беспричинно смеяться, бежать навстречу солнцу, упасть в мягкую траву и раствориться в бездонной голубизне неба.
Анна успела только дойти до реки и возвращалась обратно с намерением поговорить с Владимиром, выяснив все же причину его злости. Она шагнула на дорогу, не посмотрев по сторонам, и черный тонированный BMW X5, за рулем которого сидел ее муж, на полной скорости проехал сквозь нее.
Анна ошарашено осталась стоять посреди пыльной дороги с ужасом глядя на свое тело. Нет, этого просто не могло быть, она даже потрогала чуть загорелую кожу рук – нормальная теплая кожа, обычная живая рука, ухоженные тонкие пальцы. Анна уже ничего не понимала. Ей очень захотелось очутиться рядом с Владимиром, просто до умопомрачения, и она увидела тонкую пленку раскрывшегося окна. Радужная оболочка напоминала мыльный пузырь, и она не колеблясь шагнула в него. Мир вокруг закружился безумной круговертью и Анна оказалась в знакомой машине. В салоне чуть слышно играла ее любимая музыка, Владимир вел машину с каменным выражением лица.
На зеркале висела тонкая золотая цепочка с маленьким крестиком.
Анна все время находилась теперь рядом с ним, а Владимир не расставался с цепочкой, играл с ней, неосознанно крутил в руках, просто смотрел на нее долгим задумчивым взглядом. Анна уже привыкла, что он не видит ее, не замечает, проходит сквозь нее. Первое время она специально вставала у него на дороге, надеясь, что он заметит, что она рядом, но все тщетно. А Владимир все глубже погружался в мир грез. По всей квартире были расставлены, развешены ее фотографии. Куда ни глянь – всюду было ее лицо. Фотографии большие, маленькие, рекламные постеры и любительские, черно-белые и цветные. На них Анна смеялась, улыбалась, была задумчива, грустила, плакала. Владимир часто открывал шкаф и выбрав наряд клал его на кровать, открывал чехол, сберегающий дорогое изделие, гладил тонкую ткань украшенную стразами и бисером, вдыхал едва уловимый запах ее духов, до сих пор сохранившийся на ткани, помнившей ее тело.
Анна смотрела на это из угла комнаты, зная, что он все равно не видит ее.

А потом в его жизни появилась Она. Она была совсем не похожа на Анну. Высокая, широкая в кости девица с шикарными мелированными волосами. Анна сначала даже не поверила, что Владимир встречается с такой девушкой. Как ни больно было наблюдать за их ночами, но она смотрела, не отводя глаз, глотая слезы, кусая губы, чтобы не закричать от боли. Хотя, можно было и кричать, он бы все равно не услышал.
Тонкая цепочка все это время висела в изголовье кровати.

Незаметно исчезли фотографии.
Владимир уже давно перестал открывать шкафы, перебирать ее наряды и украшения, Анна смирилась и с этим, но теперь находится с ним было пыткой. Он обнимал другую, говорил ей ласковые слова, гладил ее, занимался с ней любовью и при этом не выпускал из рук цепочку с маленьким крестиком.

Как-то раз Владимир открыл шкаф с ее вещами, и он оказался пуст. Все платья Анны исчезли. Анна заметила, что он сам положил в какую-то коробку маленький флакончик ее любимых духов.

На кладбище стояла удивительная тишина. Ковер из золотых, красных, бурых листьев покрывал дорожки, но сама могила была ухоженной. Владимир сидел на скамеечке возле надгробия и смотрел на улыбающуюся Анну. Такой он ее помнил. Такой она останется навсегда. Тонкий запах белых лилий напоминал аромат ее духов. Владимир погладил холодный камень, словно пытаясь ощутить тепло ее тела.
- Анна, прости меня. Это из-за меня ты погибла. Если бы я не настоял на этой чертовой поездке, ты бы не утонула в реке. Анна… я люблю тебя… до сих пор люблю… почему ты покинула меня… Анна… - Владимир прижал к губам тонкую цепочку. – Анна, прости меня…
Анна смотрела, как он ссутулившись идет по дорожке, пиная опавшие листья.
Тонкая цепочка, покачиваясь, висела на ветке молодой березки, растущей рядом с памятником черного мрамора.
Первые капли дождя робко стукнули по двум оставшимся листочкам на ветке, и дождь зашумел, растворяя в своем тоскливом шуме тоненькую стройную фигурку в белом свадебном платье.
Владимир обернулся бросить прощальный взгляд на могилу любимой женщины и увидел ее.
- Анна! – он бегом вернулся к ограде, но успел лишь увидеть, как она исчезает в серой пелене дождя.